архив жж

Здравствуйте!

Вчера прилетел из Москвы домой. Отоспался. За пять дней, проведённых в Москве, удалось сделать кучу дел, втретиться с огромным количеством людей… и почти всё намеченное успеть сделать. Но не всё. Как-то на прошлой неделе Москва в смысле пробок превзошла сама себя. В среду и в четверг провёл в автомобиле в общей сложности часов восемь. Ужас, конечно! Даже для Москвы было ужасно. А после того, как долго в Москве не был, такое состояние жизни в этом городе просто изумляет. И когда стоишь в очередной пробке и видишь вокруг только машины, а в машинах лица людей, которые махнули на всё происходящее рукой… рефреном звучит в голове: «Боже мой, как же тут можно жить-то?!»

При этом, я сильно соскучился по Москве. Это я почувствовал в первый же вечер, когда только приехал в театр. Соскучился по своим коллегам, по гримёрной, в которой всё разложено и расставлено, как я привык, соскучился по сцене, на которой так много сыграно, отрепетировано, сделано. Как я люблю смотреть в окно своей гримёрной, а мне видна площать перед театральным центром. На этой площади сразу видно и понятно многое. Вот стоит молодой мужчина, пришёл за сорок минут до спектакля, стоит, ждёт, смотрит в одном направлении… без цветов. Конечно, ждёт ту, в которую влюблён и которую пригласил на спектакль. Наверняка долго думал, купить ли цветы, но не решился, потому что не знал, куда потом эти цветы в театре девать. Его возлюбленная придёт минут за пять до спектакля, и появится она в тот момент, когда он ненадолго отвлечётся или ему кто-то позвонит по телефону, т.е. он не увидит, как она появится из-за угла.

Мне нравится наблюдать, как встречаются четыре-пять подружек. Они растались может быть часа четыре тому назад (я играю в Москве в 21.00), но встречаются, обнимаются и целуются, как будто не виделись мног лет. Они хохочут и очень шумно заходят в театр. Мне нравятся нарядные и элегантные дамы, которые ждут перед театром, посматривают на часы и нервно звонят по телефону. Их мужья приезжают в последний момент на дорогих автомобилях, выскакивают из машин, подбегают к своим жёнам… Мне не слышно, о чём они говорят, но элегантные дамы гневно что-то говорят своим мужчинам, видимо досадуя по поводу того, что им не удалось минут пятнадцать-двадцать до спектакля неспешно походить по фойе, сверкнуть бриллиантами, блеснуть платьем, т.е. совершить этот приятный театральный ритуал. Но они позволяют мужьям оправдаться, поцеловать их… и они вместе пешат занять своё место в зале.

Мне нравится наблюдать как какая-то молодая женщина ведёт на спектакль своего мужчину, который идёт нехотя, потому что он не любит театр, или даже ни разу в нём не был. Он идёт на спектакль, как на двухчасовую муку, для того чтобы угодить своей спутнице. Чаще всего именно вот такие мужики во время спектакля больше всех радуются.

Мне нравится выглянуть в окно перед тем, как уже идти на сцену. Я слышу третий звонок, слышу по трансляции шум публики в зале, кто-то от нетерпения уже даже начал аплодировать. Я выглядываю в окно, и обязательно вижу одну, а то и несколько бегущих ко входу парочек. Чаще всего опаздывают именно парочки. Вот бежит парень в куртке с рюкзаком и девушка в светлом плаще. Они бегут, смеются… Потом уже, стоя на сцене, я вижу, как они тихонечко просачиваются в зал. Я люблю свою московкую публику. Кстати, надо отдать должное именно московской публике, именно в Москве реже всего в зале срабатывают мобильные телефоны. Московская публика особенная. Может быть потому что она самая смешанная. Приезжих и выходцев из каких только городов и губерний нет на московских спектаклях!

Сезон открыт. Четыре раза сыграл «+1» Перед самым первым в этом сезоне спектаклем волновался очень. Текст повторял на три раза, и всё равно путался. У спектакля чертовски сложная структура, композиция и очень сложный ритм. Это так интересно исполнять! Мне так сейчас интересно преодолевать и разбираться во всех сложностях этого спектакля, что я хочу играть в ближайшее время только его. Но в этом году десятилетие спектакля «Как я съел собаку», поэтому сформирован этакий юбилейный тур. Я сыграю свой первый моноспектакль в этом сезоне по всей стране. Мне очень важно отдать должное этой своей первой работе, своему матросику, и посмотреть что же с ним и со мной случилось за десять лет. Спектакль «+1» во многих городах буду играть в паре со своим первым спектаклем. Между ними десять лет. И я рад тому, что в моём новом спектакле мне удалось оторваться от ассоциации и сравнений с тем персонажем, с которого я начинал, а главное, перейти в другой мой сценический возраст. Это было, наверное, самое сложное и при этом необходимое дело.

На ближайшие месяцы намечено много гастролей, завершение редакции и выпуск следующей книжки по этому ЖЖ (редактор уже предложил совй вариант, работа идёт). До нового года хочу сформировать книгу, в которую войдут тексты в данный момент ни разу не опубликованные и даже ещё не написанные: хочу оформить в пьесу текст спектакля «поПо», записать и оформить наконец-то пьесу «Осада», которая уже давно идёт во МХТе, а текста нет, хочу подготовить к публикации текст сценария фильма «Сатисфакция», но не в том виде, в котором он написан до съёмок фильма, а в том виде, в каком текст и разговоры будут существоать в кино… В эту книжку должны войти также пьеса «Дом» и кое-какие другие недоделанные и неопубликованные работы. Хочу подчистить и навести порядок в этих делах к новому году.

Аня Матисон работает над монтажём фильма. Уже показывала смонтированные куски. Я когда смотрел, у меня руки не просто вспотели, а намокли. Никогда так не волновался, глядя на экран. Фильм «Сатисфакция» уже начинает просматриваться. Я не могу адекватно оценивать увиденное, но меня то, что я видел, радует… Планов, как видите, очень много. И задач очень много. Хотелось бы, чтобы планы превратились в задачи, а задачи были выполнены. Глядя на график работ, кажется, что новый год уже завтра (улыбка). Но ничего… не припомню, чтобы я когда-нибудь сильно боялся работы.

А мне в пятницу зрительница подарила веточку сирени. Я глазам не поверил. Сирень в сентябре! Как это возможно? Я понимаю — цветы можно вырастить когда и где угодно в теплицах. Но сирень же — дерево! Как дерево-то смогли обмануть? Веточка дивно пахла и радовала меня два дня.

Хорошей вам трудовой недели.

Ваш Гришковец.

Здравствуйте!

Вчера открыл сезон!!! Как же я люблю играть спектакли. Вчера всё получалось. Радостно начинать сезон не одному на сцене, а с партнёром. Игорь Золотовицкий был чертовски смешным вчера. Да к тому же в Москве прекрасная погода, ужасные пробки, то есть всё как надо. Сезон начался. Усталость, издёрганность и утомление от спектаклей, гастролей, интервью и встреч — это всё впереди. Это будет к зиме, а пока есть радость и ощущение того, что соскучился и даже истосковался по работе.

А сейчас хочу рассказать про то как встречался в Тбилиси с великим и любимым Резо Габриадзе. Для тех, кто не знает кто это такой и кому это славное имя ничего не говорит, напомню, что Резо Габриадзе — автор сценариев таких фильмов как «Мимино», «Не горюй!», «Кин-дза-дза»… и ещё у него маленький, но великий кукольный театр, а ещё он удивительный художник. С Резо мы знакомы довольно давно. Встречались в Москве и в Тбилиси. Встречи с Резо это всегда такой тихий праздник в пол-голоса. Это когда можно слушать человека часами и улыбаться, удивляться, наслаждаться мудростью. Когда говорит Резо, когда он рассказывает какие-то свои истории… а никогда непонятно рассказывает он подлинные ли истории или фантазирует их в момент рассказа, или смешивает и то и другое… возникает ощущение прикосновения к чему-то совсем древнему, при этом живому и бесконечному. Он напоминает какое-то ветвистое и уникальное дерево, которое странным образом произросло в единственном экземпляре и каждый год плодоносит непредсказуемыми плодами.

До того я ни разу не был у Резо дома. Я бывал у него в театре в старом Тбилиси и в его кафе при этом театре. И театр и кафе сейчас перестраиваются. Это и без того было красиво, но теперь это станет серьёзной достопримечательностью старого Тбилиси. И возле театра даже будет построена небольшая башня. Всё, что делает Резо, состоит из маленьких деталей, и каждой детали он касался своими руками или изготовил сам. Дом у него тоже такой же. Такого дома я никогда не видел, потому что попросту такого дома больше нет в мире.

Он живёт недалеко от Тбилиси, точнее над городом. Но при этом это уже деревня, деревня поднимающаяся по склону горы. С улицы дом не разглядеть и даже не видно размеров двора и чем наполнен этот двор. А когда поднимаешься к дому, заходишь за деревья, то видишь что-то совершенно странное, казалось бы не складывающееся в дом, но при этом удивительно красивое. Красивое по законам красоты, которую может сделать только Резо. Дом или строение очень длинное и одноэтажное, и только войдя внутрь можно понять, что это два железнодорожных вагона, соединённые между собой в один. Как он их затащил в гору — это совершенно непонятно. Да и вагоны со стороны также неузнаваемы. Создаётся ощущение, что вагоны сами собой обросли какой-то глиняной штукатуркой, деревянными окнами, к ним приросла веранда, сами вагоны пустили корни и вросли в скалу. Всё ржавое, потёртое, не новое… а точнее сказать просто древнее. Но всё тёплое и живое. К тому же всё чертовски удобно, функционально и всё на своём месте.

Резо не очень хорошо себя чувствовал, но был рад. Он живёт в своём доме очень тихо. И поскольку постоянно перемещается по миру, очевидно ценит каждый прожитый в своём доме день, и я очень надеюсь, что он простит меня за то, что я показал его жилище, поскольку он старается не афишировать свою частную жизнь. Да и я не хочу показывать его частную жизнь, я просто хочу показать красоту. (улыбка).

В этом же доме Резо работает. У него есть мастерская, где он расписывает изразцы, есть первоклассная печь для обжига керамики и изразцов, но в летние дни он работает прямо на веранде. Выглядит это вот так.

Ни одна плиточка никогда не повторяется, каждая уникальна. Всё он рисует маленькой кисточкой. Сидит, покряхтывает и рисует. Он сидел, курил и стал жаловаться на то что не спится ему, проблемы со сном и поэтому рисует ночами, а зрение уже не позволяет. «Да к тому же ночью в этом дворе, Женя, так много народу, они мне так мешают» — неожиданно сказал он. Я удивлённо поднял бровь, представив себе многочисленных родственников, детей, гостей, которые почему-то ночью мешают батоно Резо работать. Но он продолжил, -«Они такие удивительные, всякие, треугольные, круглые, все с усами, у каких-то кажется две головы… ползают, летают, и все стремятся на свет моей лампы. Одна вчера с мохнатыми усами упала в темперу (это такая краска), я, конечно, её достал, попытался отмыть водой, но она скончалась. А я переживал. Их тут так много. Один маленький, как только я начинал красить белым очередную плитку, всё заползал на неё и пытался подойти к краске. Я ему говорил «Не надо! Куда ты?!» А он всё равно идёт, я его рукой уже не пускаю. А при этом боюсь задавить, он же маленький. Он обидится, уйдёт, потом опять. Я тогда взял лупу, стал его рассматривать, а у него, представляешь, всё есть!!! Глаза, мозг, усы, какие-то губы, крылышки, лапки… Я его опять не пустил, извинился, он как-то так обиженно задней лапой шаркнул, ушёл и больше не возвращался».

Резо рисует и рисует эти свои изразцы. Башня возле его театра будет вся ими отделана и ни один не повториться. А сколько их в разных местах Тбилиси, этих его плиточек! А в жизни выглядит это вот так, посмотрите. При этом кажется, что эти плитки сохранились с каких-то стародавних неведомых времён.

Потом мы пили чай. С пряниками. Пряники были совершенно такие, какие мы все знаем с детства. Но Резо сожалел, что сейчас не продаются такие сухари, которые когда-то продавались в пачках, и от которых, по словам Резо, всегда немного пахло соляркой. Самые вкусные и самые солярные, как он сказал, раньше продавались в Ленинграде. Он их всегда покупал и привозил с собой. Но теперь, — сокрушённо сказал он, — таких делать не умеют.

Резо много говорил о тех собаках, которые у него были. И рассказывал про ту собаку, которая у него теперь, про коров, кур, которые к нему иногда забегают от соседей. Он рассказал про каких-то птиц, которые некогда жили в его доме. Всех называл их по именам. За чаем я рассказывал про Иркутск и Байкал, Байкал его очень заинтересовал и он слушал долго и с удовольствием… А его собака тоже меня слушала. Резо сказал, что его собаки быстро привыкают и любят слушать людей. У меня на самом деле возникло ощущение, что Резо живёт в мире, в котором он лично не разделяет живые существа на насекомых, людей и животных. Для него все какие-то очень разнообразные люди, и он со всеми умеет разговаривать.

Мы чаёвничали не допоздна, всё-таки Резо немало лет. Потом вернулись в Тбилиси и друзья попросили меня заехать с ними на день рождения их приятеля. День рождения проходил в модном по тбилисским меркам клубе. После дома Резо он казался таким неуместным. Клуб был как клуб. Таких в Москве и Питере полно, да и в каждом крупном городе есть что-нибудь подобное. День рождения был совсем не грузинский, а скорее с претензией на европейскость. То есть без застолья, без вина, а с виски, джином и прочим. Публика была довольно яркая, но тоже вполне типичная. Такая, какую пытаются называть элитой или как там ещё… богемой или модной тусовкой. Мне там было скучно и особенно после посещения Резо.

Но вдруг возникло какое-то оживление, суета и все заговорили о том, что скоро придёт президент. Потом появились люди в чёрном. Грузинские люди в чёрном довольно забавные. Они какие-то не очень настоящие. У них у многих пузцо, и они делают такие строгие лица, как-будто играют в плохом боевике, то есть хотят выглядеть страшными, а главное очень профессиональными. А потом пришёл президент. С тех пор, как я его видел последний раз два года назад, он похудел, был в тёмных брюках и белой в широкую вертикальную полоску рубашке… Был весел, даже как-то нарочито весел. Рубашка ему не шла. И по-прежнему в нём нет ни элегантности, ни того шика и обаяния, которое присуще многим тбилисским мужчинам. Он поздравил именинника, который оказался его родственником, послушал тосты в честь себя, которые произносились со сцены в микрофон. Вновь быть ему представленным и поздороваться с ним я не захотел. Не хотел быть неискренним. Да и что я мог ему сказать? Я не знаю что ему говорить. Точнее, может быть и знаю, но ему бы это точно не понравилось. Да к тому же там людей в чёрном было чуть ли не столько же, сколько гостей. Но гости радовались, им было приятно, что президент спустился к ним. Он посидел минут сорок, ушёл и с ним все люди в чёрном. Вот так я ещё раз видел президента Саакашвили.

В прошлом году я видел строящуюся резиденцию президента Грузии, теперь она достроена. Нелепейшее сооружение со стеклянным яйцеподобным куполом, которое освещено ярче, стоящих рядом старинных церквей. Безобразное здание. Очень портит вид и картину прекрасного и горячо любимого мною города. А ещё мне интересно долго ли будет улица Джоржа Буша младшего так называться. Не думаю, что Тбилиси долго потерпит такое название.

После посещения дома Резо и бесед с Мастером весь клуб, ярко одетые и стремящиеся выглядеть не местными посетители этого клуба, люди в чёрном, президент в полосатой рубашке, показались какими-то ненастоящими, игрушечными, инородными и даже чужими. Они выглядели менее живыми и осмысленными, чем тот «народ», про который рассказывал Резо. Дай ему Бог здоровья и долгих лет жизни, этому умному, хитрому, внимательному и тихому человеку.

Поеду играть спектакль. Сегодня у меня «+1». Надо порепетировать и сыграть.

Ваш Гришковец.

Здравствуйте!

Очень я хотел выйти на связь из Грузии, но что-то закапризничал компьютер, а я ещё тот специалист. И разбираться с ним было некому, а главное, некогда. Вчера вечером вернулся домой. И вот я ЗДЕСЬ (улыбка).

В ушах ещё до сих пор звучит шум голосов, обрывки разговоров, тосты, песни… Я в очередной раз оглушён Грузией, оглушён самым прекрасным и счастливым образом. Самое досадное, что я совершенно не смогу передать ощущение, запахи, вкус… не смогу передать содержание, а главное, интонацию и страсть песен, разговоров, выражения глаз, жесты… т.е. всё то, что промелькнуло передо мной и то, в чём я сам участвовал последние шесть дней, а то и ночей. У меня постоянно возникало желание всё снять, записать звук, а ещё лучше, выйти в некий прямой эфир, чтобы хоть как-то показать Грузию тем, кто никогда там не был, и у кого, возможно, не было встреч с Грузинской культурой, грузинами, тем, кто видел Грузию только в новостных программах последнего времени.

Предыдущее своё сообщение я закончил тем, что мы собирались ехать на дачу к Гиоргию Накашидзе. А потом свои истории я не продолжил. Так вот, расскажу про то, как мы съездили… Гиоргий ещё во время съёмок фильма много говорил о том, как он любит свою дачу, как ему там хорошо, и как он хочет меня туда пригласить. Я этого наслушался и уже сам больше его хотел там побывать. И вот мы поехали……… и, в итоге, побывали на даче не у него, а у его друга и соседа. Дача Гиоргия пока ещё ремонтируется, недоделана, и во дворе все не очень. Короче, мы были не у Гиоргия, а у его друга Димы. Это, конечно, абсолютно в стиле Гиоргия, но тем он и хорош, за то мы его и любим.

Место, куда мы поехали находится не очень далеко от Тбилиси. Но дорога туда довольно сложная, извилистая и местами условная. Дачный посёлок ещё советских времён, когда выделяли маленькие участки, да и сами домики делали типовые. Но для советского времени это было здорово и даже круто. В том месте давали участки только людям культуры. Поэтому там масса домиков весьма известных людей со славными и любимыми когда-то всем Советским Союзом фамилиями. В частности домик Нани Брегвадзе был в друх шагах. Про эти домики можно сказать — ничего особенного. А вот место прекрасное! А ещё лучше там атмосфера и люди. Хотя повторюсь, что по сравнению с новыми загородными посёлками, возникшими вокруг наших даже не столичных городов, этот посёлок очень так себе. Но у нас так не поют!

Надо отдать должное Гиоргию, что стол подготовил он. То есть, сыр, хлеб, овощи, закуски, мясо для шашлыка (свежайшую баранину) заготовил он. Всё остальное: приготовление шашлыка, посуда, стол, и разумеется последующее мытьё посуды и уборка легли на плечи его друга.

В тот день и в тот вечер за столом и вокруг были дети. Дети разных возрастов. Как же приятно, что все они говорили по-русски. Даже пятилетний сын Гиоргия знает немного по-русски. При этом, понимает лучше, чем говорит. Но и Гиоргий и Ирма (жена Гиоргия) спокойно говорят, что знание придёт позже, поскольку они стараются с ним и читать, и говорить по-русски, и смотреть русское телевидение. Я с удивлением и радостью узнал, что в Тбилиси много детских садов, которые они называют русскими, то есть это такие детские сады, где воспитательницы говорят с детьми по-русски, читают им русские книжки, и где дети, хотя бы какое-то время, общаются между собой на русском языке. Эти детсады весьма популярны. И многие родители хотят, чтобы их дети с измальства знали русский язык, как и было принято издавна во многих семьях. В Тбилиси по-прежнему есть и работают русские школы, во всех домах, где я бывал, много русских книг и книг на русском языке. Хотя, что бросилось в глаза в Тбилиси сразу, это то, что и в гостиницах, и в ресторанах надписи на русском языке исчезли. Но это, как вы понимаете, произошло совсем не по семейным причинам.

Я не буду рассказывать про что мы говорили, какие были шутки. Я просто этого всего не помню. Шашлык очень удался и сыр был фантастически вкусным. Да что там — всё было очень вкусным! И домашнее холодное кахетинское вино, которое Гиоргий приволок в большой, страшной канистре, было выше всяких похвал.

Потом из этой канистры вино переливали в кувшин, и всё было чудесно!!! Такого вина нигде больше не выпить. Оно совсем не похоже на то, к чему мы привыкли, как к вину из бутылки. И это не то вульгарное вино, которое можно купить в трёхлитровых банках где-нибудь в Сочи или в Крыму… Не буду его описывать, потому что это нужно даже не пробовать, а пить.

Помню, сумерки, а потом темнота навалились моментально, как будто задёрнули плотные шторы, а потом закрыли ставни. И мои друзья стали петь. Все мои друзья, и друзья их друзей, и их приятели, и приятели их приятелей — это всё люди, которые знают друг друга с детства, т.е. всю жизнь, и их родители знали друг друга, и дружили или жили по соседству, или вместе работали, или являются близкими или дальними родственниками. И Нани Брегвадзе для моего друга Дато тётя, а для кого-то подруга мамы, а для кого-то коллега отца, а ещё кому-то соседка. Так что, репетировать им, чтобы петь за столом, не надо. И они все знают много песен, моментально распределяются по голосам, и поют так, что хоть записывай и выпускай альбом. Как я могу описать то, как они поют?! Просто посмотрите на эти лица.

Я не понимаю, да и не могу понять, о чём поют мои друзья. Я попросил их однажды перевести или хотя бы сказать, о чём та или иная песня, слова оказались довольно простые и даже неожиданно простые. Например песня, которая мне казалась трагической и героической, оказалась про то, как помог парень девушке донести кувшин с водой. А та, которую я услышал как весёлую, оказалась про то, что чуть ли не все умерли. Я понял, что я не буду спрашивать, о чём поётся в этих старых, а то и древних песнях. Я слышу в них какие-то свои смыслы. Да и грузины, которые петь любят, поют регулярно и часто, тоже слышат в этих простых словах своё, но что-то такое своё, чего мне услышать не дано. Потому что, наверное, если бы мне удалось это услышать, я смог бы и петь.

Вечер тогда закончился тем, что стало прохладно и мы перешли в дом. За столом остались только мужчины в возрасте от пяти до сорокапяти лет. И песни звучали, звучали, звучали…

Как всё это завершилось, я не очень помню. Точно знаю, что закончилось хорошо. Всё своё пребывание в Грузии я старался утолить любопытство, интерес и жажду грузинских моих друзей, приятелей и даже незнакомых мне людей… жажду общения, интереса к тому, что происходит в России, к тому что мы думаем по поводу произошедшего и происходящего между нашими странами и любопытства по поводу того, как я вижу то, что нас ждёт. Я как мог эту жажду утолял, и сам немало расспрашивал.

Я ещё расскажу про то, как провёл вечер дома у великого Резо Габриадзе, как побывал в Цинандали, как мне удалось опять наблюдать в приватной обстановке президента Грузии (недолго, не накоротке, но всё же частным образом).

Завтра утром лечу в Москву. Начинается сезон. Уже завтра вечером выйду на сцену. Давненько я этого не делал. В горах здорово простудился. Зацепил жестокий бронхит. Так что, буду играть, стараясь сдерживать кашель. Но ничего. Постараюсь как можно быстрее выздороветь. Да к тому же, горы стоили того (улыбка).

А ещё в Калининграде летом на месте запрещённого и закрытого клуба игровых автоматов открыли грузинский ресторан с оригинальным названием «Генацвале». Это весьма символично. Вот ещё бы поскорее реально позакрывали бы игровые клубы, которые сейчас переименовались во всё, что угодно, но где происходит всё то же самое, и открыли бы прямые рейсы на Грузию, и дали бы нам возможность пить настоящие грузинские вина, и всё-таки вкуснейшую воду «Боржоми». Когда то и другое настоящее — это очень вкусно…

Ваш Гришковец.

Здравствуйте!

Вчера ночью прибыли в Тбилиси. Летели через Минск. В Минске провели 2 часа, не выходя из аэропорта. Приехал старинный друг, накормил, напоил, рассказал последние новости, расспросил меня и отправил в Тбилиси. Тбилисский аэропорт по-прежнему работает в основном ночью, в целях экономии. В половине четвёртого утра подлетели к этому прекрасному городу, освещённому всеми огнями, сели, очень быстро и без всяких проблем и проволочек получили визы прямо в аэропорту… и упали в объятия грузинских друзей. Через каких-то полчаса после прилёта мы сидели на пустынном и тихом проспекте Руставели за столиком, пили кахетинское вино и говорили, говорили, говорили. Потом были хинкали, вкуснейшая трава джёнджёли (надеюсь я правильно её называю в русской транскрипции), сыр… А потом мы встретили рассвет и смотрели, как город наполняется машинами и людьми. Тбилиси… Я год в нём не был. За это время он ещё похорошел. Дороги стали лучше, освещения стало больше, очень много в старом городе отреставрировано, и ещё больше, казалось бы, совсем заброшенных руин находится под реставрацией…

Весь вчерашний день также прошёл в беседах, спать совершенно не хотелось и больше всего не хотелось терять времени. Так что, уже часа в два я в небольшой компании грузинских друзей был в знаменитых серных банях, где беседуется совсем замечательно. Мы бесконечно пили чай из маленьких стеклянных стаканчиков и опять говорили, говорили. Потом опять что-то ели, потом гуляли по старому Тбилиси… Встречали огромное количество людей. Погода стоит чудесная. Такое нежное тепло. Т.е., совсем не жарко, а вечером даже не прохладно, а вот просто как надо. Несмотря на понедельник народу в кафе, которых в старом городе бессчётное количество, было полным полно. Все нарядные, весёлые…

Те, кого мы встречали, выражали огромную радость тому, что я приехал, несмотря ни на что. И вот только в этой радости и удивлении проявлялось то напряжение последнего года, которое конечно не прошло и не скоро пройдёт. Политических тем никто не поднимал. Всё-таки люди в Тбилиси (я конечно имею виде тех, кого я знаю, т.е. моих друзей, знакомых, коллег) очень деликатны и ценящие дружбу и теплоту взаимоотношений. Между собой у них постоянно происходят какие-то разговоры, общество сильно накалено, расколото и устало от происходящего в стране. Но если б вы видели, как грузины умеют друг с другом спорить и что-то острое обсуждать. Давние друзья, у которых диаметрально разные мнения, и которые, видимо, обсуждают и спорят о наболевшем чуть ли не каждый день, несмотря ни на что любят и ценят друг друга, а главное могут вовремя остановиться. Разумеется, я говорю о тех, кого знаю лично. Потому что, к сожалению, не все в Грузии могут остановиться вовремя.

За вчерашний вечер промелькнуло перед глазами огромное количество людей, лиц, было пожато очень много рук. Те, с кем я встречался, прекрасно информированы о том, что происходит в России в области кино, музыки, литературы. Все, кто регулярно ездили в Москву или в Питер, те, у кого там друзья, родственники или дела, и все, кто теперь не может туда поехать, только и говорили о том, как скучают по Москве, Питеру, скучают искренне и сильно. Дело в том, что получить визу в Россию здесь почти невозможно. Это связано с такими сложностями… Практически непреодолимыми. Мы всё это испытали, когда пытались сделать визу для Георгия Накашидзе, чтобы он снялся у нас в кино. Господи, к кому нам только не пришлось обратиться, чтобы ему всё-таки дали визу! А в Тбилиси – пожалуйста, прилетаешь, получаешь визу в течение десяти минут и совершенно без проблем.

Сейчас поедем к Накашидзе домой. Он уже звонил несколько раз. Сообщил, что купил на рынке какой-то самый лучший сыр, зелень, овощи, мясо. Поедем в нему в загородный дом, в горы. Он грозится устроить «Не горюй пати 2». Вот сегодня точно споют, скажут массу тостов, погрустят, посмеются… В общем, сделают всё то, что они любят и умеют в очень концентрированном виде (улыбка).

А кстати, сегодня ночью в Тбилиси было землетрясение 6 баллов. Гостиницу тряхонуло будь здоров. Я подскочил, выглянул в окно, но никто из домов не выбегал, всё было спокойно. Наутро мне многие из России написали смски, мол, как ты там, мол, в новостях говорят про сильное землетрясение, а здесь даже про это многие и не знают. А те, кто ночью проснулись и почувствовали, только радуются, мол, вот здорово, забавно. Так что пока, где был эпицентр, и пострадал ли кто-нибудь, я не знаю. В Тбилиси точно всё спокойно.

Надо ехать в гости. А ещё впереди встречи, встречи, встречи. Все хотят видеться, встречаться и разговаривать, разговаривать, разговаривать. Слишком крепки наши связи с Грузией, слишком много накопилось за год вопросов, тем… Вот я приехал, будут расспрашивать хотя бы меня. Думаю, что не подведу (улыбка).

Ваш Гришковец.

Здравствуйте!

… Даже не знаю, с чего начать… (улыбка). Наверное, в первый раз за очень долгое время у меня получился перерыв без особо веских причин. Ну вот… отдыхал! Там, где я отдыхал, удобного выхода в интернет не было. То есть, нужно было искать какие-то варианты, типа интернет-кафе или напрашиваться к кому-то, типа, можем ли мы к вам зайти сегодня вечерком на интернет (улыбка). А потом сказал сам себе: отдых, значит отдых.

Сейчас я в Калининграде, вернулся позавчера вечером. Второй день льёт холодный осенний дождик. Город полон осенних цветов на клумбах. И хоть на деревьях ещё совсем нет жёлтой листвы, но опавшие и висящие на яблонях яблоки, большие грецкие орехи за окном и тяжёлые тучи над городом — всё это осень. А ещё позавчера утром было лето: жаркое, звенящее, всё наполненное запахами… Интересно наблюдать последние числа августа у моря. Ещё 25-26 августа народу биток, места на песке у воды не найти, пробки, возня, рестораны и кафе вечером забиты, и чувствуется, как люди стараются надышаться, наплаваться, напиться вина, напитаться солнцем и во всём это звучит «напоследок». Дети как-то особенно отчаянно веселяться… И как бы кто долго не провёл у моря, каким бы долгим у кого не был отпуск, у всех одна и та же мысль: «Господи, как же быстро пролетело лето!» Дочери я в этом году сделал подарок, она пошла в школу с опозданием на 4 дня. Все увозимые домой её знакомые и подружки по пляжу ей сильно завидовали. Завидовали её дополнительным четырём дням свободы. А ещё тому, что у неё родители такие безответственные и недисциплинированные, и не относятся в первому сентября как к чему-то священному и незыблемому (улыбка).

А вот первого сентября у моря наступила благодать. Остались только либо люди без детей, либо с детьми очень маленькими. Шум стих, и вода приобрела какую-то совсем нежную и почти глицериновую вязкостьи тягучесть. Волны стихли, дно стало видно на многие метры вглубь. Прислушавшись к тишине, к берегу подплыли рыбы. И пришло то самое умиротворение, ради которого многие и едут к морю, но этого умиротворения не находят, т.к. слишком многие за этим едут в одно и то же время.

А у меня случилось очень бурное и длинное лето. Может быть, самое длинное за всю мою жизнь. Почти весь июнь были гастроли, потом короткая поездка во Францию, потом долгие съёмки в Иркутске, которые снятся и не отпускают до сих пор, а позавчера утром,( уж так получилось, в последний день своего путешествия удлось туда вырваться), я стоял на берегу Бискайского залива, смотрел на гигантские атлантические волны, был абсолютно оглушён их грохотом и мощью, и совершенно вымок от пыли брызг. Я стоял, зная, что уже срочно нужно ехать в аэропорт… Стоял, улыбался, и думал: «Господи, я же на берегу Бискайсокго залива, вот он оказывается какой! Сколько раз мне в детстве и юности ласкало слух это название! А вот он!» Я ощутил себя совершенно ребёнком, забылись все посещённые и увиденные мною страны, забылся даже Тихий океан, который я наблюдал ежедневно в течение трёх лет, забылся весь жизненный опыт, я ощущал себя человеком без прошлого. Бискайский залив, ё-моё! (улыбка).

Почти всё лето прожил без новостей и без телевизора, а последние дни и без интернета. Вчера посмотрел новости, почитал то, что мне написали друзья по почте. Узнал, что кто-то написал книжку «Как я съел асфальт», и эта книжка, мне сказали, нехорошая и продаётся в книжных магазинах рядом с моими. Я обрадовался. Ощутил себя практически Луи Виттоном, подделанным китайцами. Правда обрадовался! Я отдыхал, а человек же писал, старался (улыбка). Узнал про новые нормы русского языка. Ужаснулся. Вот что значит, на некоторое время уехать… А тут уже узаконили чуть ли не самые грубые и невыносимые ошибки. Но пусть это остаётся на их совести. Видимо, они узаконили то, как сами привыкли говорить. Я продолжу говорить, как привык и как меня учили родители и дедушка с бабушкой.

Почитал ещё другие новости… В основном плохие. Наша калининградская компания КД авиа окончательно обанкротилась, да ещё в такое горячее для пассажиров врмя… Но всё-таки самая большая новость и событие для нашей семьи… это то, чо позавчера у Саши (сына) выпал первый зуб. Вот это вот событие! Он гордится этим и показывает свою первую прореху в зубах. Вчера он всю ночь проспал под приоткрытым окном, оставив свой зуб на видном месте в синей коробочке. Но мы с дороги были уставшие и зубная фея не прилетела за зубом. Саня был очень расстроен, сказал, что наверное зубной феи не существует. Но перед сном окно опять открыл. И на утро он выяснил всё-таки, что зубная фея есть. Вместо зуба в коробочке лежала монета, да ещё какая! Большой серебрянный австралийский долллар! С английской королевой на одной стороне и с каким-то поросёнком на другой стороне. Я отыскал эту монету в своих сусеках, т.к. просто обычную монету за такой ценнный зуб давать было нельзя. Да к тому же, надо было объяснить опоздание феи, всё-таки из Австралии, путь не близкий! Теперь он вот, уже целый день, ходит с этой монетой, понимая, что держит в руке доказательство чуда.

А я через пару часов поеду снова в аэропорт. Через Минск лечу в Тбилиси. Это не совсем развлекательная поездка. Будут какие-то рабочие вопросы. Но просто я страшно соскучился. К тому же там ТАК ЖДУТ! Буду там до 12-го. Обещаю написать оттуда несколько сообщений.

Вот и всё на сегодня. Простите, что долго меня не было. Но чувствую, что этот перерыв был необходим. Ещё раз здравствуйте!

Ваш Гришковец.