«Я каждый раз говорю об этом, перед каждым своим выступлением. Я говорю следующее – вот вы пришли сегодня на мой концерт. Вас 700 человек. Вы между собой не знакомы. Но если вы пришли на мой концерт, по моему поводу, то в той или иной степени вы единомышленники. А нам нужно сейчас встречаться. Нам нужно сейчас встречаться с единомышленниками, с соотечественниками и своими современниками. Для того чтобы друг друга видеть, слышать и чувствовать. Потому что нам предстоит все тяготы пережить вместе. У нас не будет другого времени для жизни, у нас не будет других людей и не будет другой Родины».
Это интервью состоялось 15 февраля. Тогда мне было 54 года. Сегодня мне 55. И я чувствую, что постарел на век. Постарел сердцем. Постарел от горя. Глядя на себя довоенного, я вижу, как был наивен и самоуверен.
Теперь же я понимаю, что случилась такая беда, какой я не переживал, не представлял себе и мне такое даже не снилось. То, что я говорил тогда, давным давно, до 24 февраля, я теперь бы не сказал. Даже прежняя интонация теперь невозможна.
Я постарел от того, что горюю… Горюю, видя и слыша с какой ненавистью, с какими искажёнными лицами произносится имя моей любимой Родины. Горюю от того, что большинство моих соотечественников беспечно верят в то, что всё идёт по плану, план есть и он направлен на достижение справедливости. Горюю от того, что множество близких мне людей и коллег покидают Родину подгоняемые страхом, убеждениями и невозможностью оставаться в стране, которую они не могут считать своей. Горюю от того, что их считают предателями. Горюю от того, что русские солдаты проявляют, как говорит президент и командование, мужество и героизм на территории Украины, где люди называют их оккупантами, захватчиками, убийцами… Мне жалко солдат, которые там, потому что солдаты и верны присяге. Мне жалко тех солдат, которые верные присяге защищают от русских солдат свою родину. Я горюю и молюсь за всех мирных людей, которые перестали быть мирными 24 февраля, то есть давным давно. Молюсь за детей Харькова, Чернигова, Киева и других несчастных украинских городов…
Всем тем, кто сейчас наблюдает крушение своего бизнеса, потерю денег, переживают жизненный крах, боится за себя и за детей своих, пытается что-то успеть купить за обесценивающиеся деньги… Всем говорю я: “Это всё только неудобства по сравнению с тем,что происходит с жителями Харькова”.
Это составляющие моего горя. Я говорю про себя. И горюю от того, что не могу, не решаюсь, не имею свободы сказать, так как хочу. И даже не из-за страха за себя и свою работу, а из-за понимания, что это приведёт к разрыву не только дружеских, но и родственных и даже семейных уз и отношений…
А ещё горюю от беспомощности, невозможности найти точные слова, горюю от непонимания что правильно и что нет, от отсутствия того, что я лично мог бы назвать правдой…
Когда-то я написал: В России признание в том,что боишься высказаться часто считается смелостью… Потому что когда признаёшься в том,что не решаешься высказаться — становится понятно что ты хотел сказать.
Господи! Как же давно было 15 февраля! Как прекрасно мы жили тогда! Как весело нам было во время этого интервью.
Здравствуйте!
На днях отметил день рождения и подвёл итоги полутора месяцев нового 2020 года. За эти полтора месяца мне удалось много чего сделать и ещё больше наметить, но пока, к сожалению, я не имею права об этом говорить.
Однако в моей жизни случилось первое по-настоящему большое интервью, из которого автору удалось сделать почти фильм. Или что-то такое, чему я не знаю определения.
Найдите время, если вам конечно интересно, посмотрите и послушайте. Здесь я говорю много такого, о чём никогда не говорил… не решался сказать или не считал себя вправе такое говорить. А тут почему-то решился.
Собеседник оказался интересным, глубоким и по-настоящему заинтересованным в ответах на свои вопросы.
Вот здесь то, о чём я только что сказал.
Ваш Гришковец
Здравствуйте!
Я сейчас нахожусь в постоянном литературном процессе, проще говоря, пишу пьесу. Не могу отвлекаться. Но зато сегодня вышло интервью.
Интервью, которое мне самому понравилось давать. Журналистка оказалась содержательным собеседником, что случается крайне редко. Найдёте время, почитайте.
Ваш Гришковец.
