Здравствуйте!
Ну что вам рассказать про Сахалин?…
Я подлетал к Сахалину 9 сентября после полудня по местному времени. Погода была совершенно ясная. Ни одно облачко не закрывало вид с высоты десяти тысяч метров. За час до назначенного времени прилёта я прилип к иллюминатору и всматривался с безлюдные, коричнево-зелёные просторы сплошных, невысоких гор. Я старался по возможности заглядывать вперёд и хотел не пропустить момент, когда появится край земли. На этом краю и за краем я провёл когда-то два с половиной года своей юности. После учебного отряда на Русском острове меня отправили служить в Сахалинскую флотилию, которая базировалась в районе города Советская гавань. Оттуда же, из Совгавани, поздней весной 1988 года я вылетел на маленьком самолёте в сторону Хабаровска и пролетел над гористыми, безлюдными просторами. С тех пор в этих местах я не бывал.
Задумавшись, я, конечно, пропустил тот момент, когда стала видна кромка материка. Я не ожидал, что мы пролетим почти прямо над Совгаванью и портом Ванино, оставив их справа по борту. Я с трепетом узнал очертания бухт, разглядел строения и даже точечки кораблей. Узнал бухту Постовую, в которой на таинственной глубине лежит знаменитый фрегат Паллада. Я смотрел с неба на этот кусочек земли и понимал, что в моей памяти всё сохранилось намного отчётливей, чем я мог теперь это разглядеть. Хотя давно нет ни моего корабля, да и всех кораблей 93-ей бригады, нет Дома офицеров и Матросского клуба, куда мы ходили смотреть кино, нет Театра Тихоокеанского флота, который выпускал из трубы своей котельной в небо чёрный дым. Там, где некогда кипела жизнь огромного военно-морского соединения нынче запустение. Это я знаю из писем и рассказов местных жителей и очевидцев.
А потом я увидел остров Сахалин!!! Я думаю, что каждый человек на Земле, который заглядывал в атлас мира или разглядывал карты, наверняка обращал внимание на остров, который своей формой напоминает диковинную рыбу с высоким и острым спинным плавником. Остров Сахалин бросается в глаза, в отличие от других невыразительных островов и архипелагов… Сколько раз со школьных времён я рассматривал его на картах и глобусе, сколько раз я видел его берега с борта корабля. Но сверху не видел никогда. А тут я не только увидел остров, но и заглянул за него. То есть, увидел Охотское море.
Как же прекрасен Сахалин, как он ярок по сравнению с однотонным краем материка! Сахалин сверкнул зеленью, живописными вершинами и голубизной прибрежных отмелей… Вскоре я впервые вступил на этот остров.
Если идти или ехать по какой-нибудь улице Южно-Сахалинска и не знать, что ты на далёком острове, то можно подумать, что ты едешь по какому-нибудь не очень центральному району города Кемерово, Перми или Вологды. Стандартные пятиэтажки, деревца, стандартные магазинчики и вывески. Единственное, только в Кемерово, Перми и в Вологде машины в основном с левым рулём. Да ещё на улицах Южно-Сахалинска заметно много людей с определённо восточными лицами. Никаких архитектурных особенностей в столице Сахалина искать не стоит. От японцев, как мне сказали и показали, осталось два с половиной здания. Это два музея и половина здания военкомата.
В Южно-Сахалинске проживает чуть более ста пятидесяти тысяч человек. То есть, по российским меркам город маленький. Но если находиться не на окраине города, то размеры его непонятны. Движение весьма оживлённое, машин очень много, люди на улицах нарядные. Город хорошо подметён, на клумбах цветы. Строек много. То есть, город себе как город.
Если недавно, а я знаю, в Южно-Сахалинске были проблемы с гостиницами, то теперь скорее есть проблема выбрать, в какой остановиться. Как минимум несколько гордо претендуют на название «Лучшая гостиница Дальнего Востока». В городе полно разнообразных заведений. Есть даже типа «модные», с вполне современными интерьерами, хорошим меню, отличной картой вин и хорошим набором сигар. Вот только даже в этих модных интерьерах могут сдвинуть столы, да и гулять по старой памяти, как привыкли, большой компанией. Я сам это видел и с большим трудом избежал участия в застолье. В каких-то заведениях видел компании серьёзных и явно авторитетных мужчин, которых, если бы они не говорили по-русски, можно было бы принять за якудза.
Город живой. Цены на жильё существенно выше, чем в Калининграде. Я встречал и общался со многими людьми, которые говорили об искренней и глубокой любви к Сахалину. Правда, многие из них были студентами, которые приехали к родителям, или бывшими сахалинцами, которые прилетели в родные края на бархатный сезон, или командировочными из разных городов Большой земли, которые, по их словам, не знают места лучше Сахалина, но почему-то не остаются на нём жить. Правда, встретил одного человека, который двадцать лет назад прилетел на Сахалин из Таллина, да так и остался навсегда, понимая свой случай, как редкий, если не уникальный.
Нет-нет, в Южно-Сахалинске нет ощущения захолустья или глухой периферии. Только однажды я почувствовал тоску и скуку из-за того, что Южно-Сахалинск город маленький и находится далеко от неких больших жизненных процессов. Эту тоску и скуку я прочёл в глазах молодого человека, сидящего за рулём очень навороченного и тюнингованного Хаммера с нереально сверкающими дисками колёс. Мы поравнялись с ним на светофоре и мне удалось не только разглядеть его, но я заглянуть ему в глаза. В них я прочёл то, как скучно ему живётся, как мал ему город, как некуда ему ехать на этой дорогой машине… Я увидел в его глазах тоску от того, что он всех знает, а его машину знают все, и что никто уже ей не восхищается, и что некуда ему пойти в его новых крокодиловых туфлях, и что место его не здесь, а в Майями.
Я разговаривал с сахалинским молодыми дамами, жёнами и подругами богатых местных людей. Никто из них не связывает своего будущего с островом. Одна красивая особа, на шестом месяце беременности, когда я спросил придумали ли они имя ребёнку, назвала такое диковинное имя, что я даже не понял, мужское оно или женское. На моё недоумение она сообщила мне, что это традиционное испанское женское имя, и с этим именем её дочери будет удобнее жить в Европе.
Мне понравился Южно-Сахалинск. Мне понравилась публика в театре, понравились мои новые знакомые, которые, я надеюсь, станут настоящими приятелями, мне понравился мэр города. Молодой, симпатичный, энергичный, остроумный и даже самоироничный, что редкость для руководителя.
А на следующий день меня отвезли на ближайшее к городу побережье Охотского моря. Дорога извилистая и очень живописная. Вдоль всей дороги растут гигантские лопухи. Эти лопухи не большие, не очень большие, а именно гигантские. Но никакие описания не дадут представления об этих огромных лопухах. Рядом с ними чувствуешь себя гномом… Мы проехали мимо прекрасных озёр, которые соединяются с морем, и от этого вода в них солёная, я видел чистейшие реки… И при этом в какой же печали я вернулся обратно в гостиницу.
Я побывал и даже можно сказать проехал почти по всей стране, и не только… Я знаю, что вся территория бывшего СССР, кроме Прибалтики, замусорена равномерно. Где-то погуще, где-то не очень, но всё же везде. Нет ни одного квадратного метра вдоль дорог, даже в самых безлюдных местах, где не было бы мусора. Почти нет не обезображенных человеком пейзажей вблизи человеческого жилья. Каждый посёлок или даже небольшая деревня похожи на последствия некого взрыва. Большая деревня — больший радиус вреда, нанесённого красоте и природе, меньше деревня — и радиус поменьше… Но на Сахалине следы и последствия деятельности человека уж очень заметны.
Может быть, из-за того, что находясь там, ты каждую секунду понимаешь, в каком диковинном месте ты находишься, от того, что знаешь, что здесь живёт совсем немного людей, и все мегаполисы очень далеко… Или от того, что Сахалин так прекрасен?… Может быть от этого безумие и варварство так непереносимо отчётливо видно на фоне синевы озёр, прекрасных фантастических скал, сопок, бухт, рек и нереального морского горизонта.
Представить себе дикость и масштабы этой дикости по отношению к той рыбе, которая сплошным потоком идёт из океана в реки Сахалина на нерест, не увидев, совершенно невозможно…… Только я не хочу сказать о том, что рыбу ловить не надо, и нужно немедленно стать вегетарианцем. Я люблю есть рыбу… Но во все века и у всех народов всегда было почтение к тем живым существам, которых они употребляли в пищу…… Если бы вы видели какими ужасными способами там ловят, тащат, хватают, черпают ковшами или при помощи кранов загребают несчастную рыбу, идущую к месту своего появления на свет на нерест. Я видел плывущую вниз по реке потрошёную, ещё шевелящуюся рыбу, из которой просто извлекли икру и бросили. Я видел людей, которые тупыми ножами кромсали прекрасных рыб, для того, чтобы засолить себе прямо на берегу икру «пятиминутку» и закусить ею тёплую водку. Они потрошили её, тут же бросали и наступали на неё грязными сапогами. И масштабы этой дикости непонятны, непредставимы. Нет в людях там почтения к удивительной красоты и совершенства созданиям, которые стремятся через весь океан, чтобы накормить этих людей, принести им самое ценное, свою икру, да и просто обеспечить жалкую, грубую и бессмысленную их жизнь. Есть в этих людях только душевная лень и пресыщенная развращённость богатством той природы и мест, которыми они так бездарно и неуёмно пользуются. Наступают эти люди грязными сапогами на трепещущую рыбу, бьют палками мощную кету, пинают горбушу, и даже не чувствуют того, что потрошат и бьют сам остров, который так похож своими очертаниями на стремительного лосося.
Про том, как обезображены берега я даже говорить не стану…
Нигде так, как на Сахалине, я не почувствовал и так наглядно не увидел полного отсутствия в нашей стране внятной идеи, желания, а самое главное, воли к лучшей и достойной жизни и к осмыслению того, что у нас есть.
Я не фанат и даже не поклонник ничего американского… Но в Южно-Сахалинске мне показали закрытый посёлок, который построили американцы для себя. Это практически маленький район города на отшибе. Построили его американцы, чтобы там жили их специалисты, которые занимаются разработкой и добычей нефти. Это никак не Рублёвка и не элитный посёлок местной бизнес-элиты. Посёлок нефтяников. Вот и всё. Правда, нефтяники американские. Дома там стоят типично американские, на две, а то и три семьи. Этакие щитовые дома, которые не рассчитаны на то, что они простоят сто лет. Но видно, что удобные, светлые, а главное, аккуратные. В посёлке есть школа, магазин, асфальтовые дорожки. Ничего особенного. Только мусора нет. Пострижена трава, вычищен ручеёк, деревья ухожены. Ничего особенного. Но при этом красиво, потому что дома поставлены с учётом ландшафта. Ландшафт не загажен… А сахалинский ландшафт сам по себе прекрасен.
Я улетал из Южно-Сахалинска, видел с высоты проложенную японцами железную дорогу, видел контуры некогда разбитых японцами полей. Очертания каналов, дорожек и системы устройства полей с самолёта видно. Но эти поля брошены. В лучшем случае на них пасётся скот. А когда-то японцы смогли возделать эти совсем непростые земли, смогли проложить дороги, которые до сих пор являются основой нынешних… Точно также, когда подлетаешь к Калининграду, видны системы маленьких каналов, видна вся система орошения полей… Большинство полей запущено, каналы заросли. С неба видны только следы кропотливой и вдумчивой деятельности жителей Восточной Пруссии… На руинах древних кирх гнездятся аисты, в некогда живописных местах зияют окнами пустующие старые фермы, хутора…
Я обязательно вернусь в мае на Сахалин. Я чувствую, что как-то болезненно сильно почувствовал этот остров, эту землю своей, родной. Я улетал с Сахалина, долго всматривался в исчезающие его очертания, унося с собой восхищение и сильную печаль. Я был печален, как наверное любой русский путешественник, заглянувший за горизонт.
Ваш Гришковец.
