Здравствуйте!
Сегодня понял, что почти две недели не прикасался к дневнику. Были очень шебутные дни. Побывал и провёл творческий вечер в Тель-Авиве, на сцене, на которой два года не был, потом прилетел в Москву и провёл творческий вечер в Доме актёра. Совершил этакий отчёт и впервые со сцены рассказал о том, что делал до того, как появился спектакль «Как я съел собаку». Фактически я поведал о том, как шёл к этому спектаклю через десять лет, чаще счастливых, но и отчаянных опытов в моём кемеровском маленьком театре «Ложа», а до этого в мимическом дуэте «Мимоход». Было важно именно сейчас, в самом начале сезона, вспомнить те самые первые работы и опыты. Первые спектакли, которые были сначала сделаны исключительно интуицией и сильнейшим желанием что-то делать на сцене. Тогда казалось всё равно что, лишь бы делать. А потом постепенно интуиция и энтузиазм сменились внятным смыслом и жаждой художественного высказывания, которые в итоге привели меня к спектаклю «Как я съел собаку».
Надеюсь, тот творческий вечер был интересен людям, пришедшим в Дом актёра.
12 и 13 сентября сыграли два концерта с Мгзавреби. Исполнили несколько новых вещей, а главное, мы уже убедились в том, что теперь мы крепкий концертный коллектив. Теперь можно выходить на сцену с большей уверенностью, а от этого получать ещё больше радости, чем прежде.
14-го сентября улетел на Корфу. На пять дней. Понял, что так сильно скучаю по этому кусочку суши в Средиземном море, по этим оливковым деревьям и морю, что просто не могу… Я почувствовал, что затосковал и, уж если у меня есть возможность перед началом активных гастролей, то слетаю сюда, чтобы немного утолить жажду тепла, неутолённую прошедшим летом, погасить тоску и убедиться в том, что остров Корфу мне полюбился по-настоящему, а не пригрезилось что-то, случайно совпавшее со случайным же настроением… Вот прилетел… Убедился, что не случайно мне полюбился этот остров… Понял, что не пригрезилось мне…
А ещё у меня есть приятное и радостное сообщение… И я очень надеюсь, что оно будет действительно приятным и радостным…
дневник
4 сентября.
Здравствуйте!
Хочу завершить сегодня свои впечатления от Сахалинского кинофестиваля… Напомню, что это был международный кинофестиваль, в программе которого было три отечественных картины. Две картины были художественные, так называемые игровые, и одна документальная. Это были фильмы «Долгая и счастливая жизнь» Бориса Хлебникова, «Географ глобус пропил» Александра Велединского и документальное двух с половиной часовое полотно Виталия Манского «Труба». Хочу сказать об этих фильмах и о том, что мне довелось посмотреть их бок о бок с китайским и японским членами жюри, видеть и слышать их реакцию, и даже обсудить эти произведения.
Удивительно, но чем лучше была отечественная картина, тем меньше она была понята, а то и вовсе не понята моими восточными коллегами по жюри.
«Труба» Манского им показалась интересной. Но именно интересной, с некой познавательной точки зрения. Они удивлялись тому, что видели на экране, совершенно не различая того равнодушия и абсолютно лобовой прямолинейности автора этой картины. Только моими усилиями удалось вывести эту картину из обсуждения по причине её документальной сути. И несмотря на то, что в программы многих фестивалей игрового кино теперь модно включать документальные ленты, я весьма категорично отказался следовать этой практике. К тому же, я видел, насколько очевидно эта картина адресована именно фестивальному взгляду. Бесконечно длинная и исполненная такого взгляда на жизнь, с которым я по возможности стараюсь бороться всеми возможными художественными средствами. В этой картине есть подлинность и правда. Но эта правда столь однозначна и замысел столь элементарен, что я не понимаю того восторга, которое было высказано кинокритиками по поводу этого фильма, после его показа на «Кинотавре».
Я не ругал этот фильм на заседании и вообще о нём не говорил. Я просто отказался его обсуждать.
Китайский режиссёр Джанкэ очень хотел поговорить и даже говорил, но было ясно, что он навыдумывал себе по поводу показанного таких своих восточных метафор и наплёл столько символизма, что обсуждать это с ним не было никакого смысла.
2 сентября.
Здравствуйте!
Всё время возвращаюсь мысленно к тому, что происходило со мной в течение восьми дней на Сахалине. А происходили со мной, в основном, просмотры фильмов и разговоры о кино. Причём разговоры не простые, не болтовня, а довольно концентрированные и требующие вдумчивости и точности формулировок. Я же общался с людьми, которые связаны с кино, а стало быть, гораздо лучше знают происходящий кинопроцесс. Но и от них я услышал то, что сам интуитивно чувствовал и понимал на основе своих хоть и внимательных, но отрывочных киновпечатлений.
От тех, чьё мнение мне интересно и важно, я внятно услышал о практически глобальном кризисе мирового кинематографа, который совсем, полностью распался на киноиндустрию, развивающую технологии захвата аудитории и на кино, так называемое, фестивальное, которое доступно только киносообществу и совсем немногим въедливым любителям «кино не для всех».
Это разъединение существует и существовало давно. Это разъединение наметилось ещё в незапамятные годы, в момент зарождения и появления первых кинофестивалей. Но в те годы всё-таки многие картины-лауреаты тех самых фестивалей становились мировыми кинохитами и даже народными фильмами. Сейчас же это редчайшие, точнее единичные случаи, и то не каждый год. Наоборот. Признание фильма Берлинским или Венецианским фестивалем чаще всего просто отталкивает от картины публику, сообщая о том что это будет скорее или же прежде всего скучная, возможно кровавая или же наполненная остро, но узкой социально-национальной проблематикой картина. То есть, картина зрителю непонятная, так как она интересна профессиональному киносообществу.
1 сентября.
Здравствуйте!
Сегодня первое сентября. И воскресенье! Я помню радость из детства, когда первое сентября и воскресенье совпали и подарили ещё один день без школы.
Вчера весь день летел. Вчера мои сутки составили 32 часа. Летел с Сахалина через Москву. Из-за задержки рейса с вылетом из Южно-Сахалинска стыковка прошла, а точнее, проскочила в столице просто моментально. Бежал с рейса на рейс, проходил контрольные процедуры и всё время слышал грозный голос, который звучал на весь терминал: пассажир Гришковец, опаздывающий на рейс – и т.д.. Если не считать этой короткой перебежки с борта на борт, то провёл в самолёте 11 с половиной часов. Пролетел над всей страной … А погода оказалась точно такая же, как в месте взлёта, так в точке приземления. Забавно.
Вернулся домой, а старшая Наташа накануне улетела в Москву учиться. Вернулся домой, а её дома нет. Улетела. Её комната опустела. Странное, странное это дело. Звонил ей из дома в Москву. А это ещё того страннее.
Отработал в Южно-Сахалинске членом жюри Международного Сахалинского кинофестиваля. Получил очень новое и сильное впечатление, а также приобрёл совершенно новый опыт.
Я никогда в жизни так глубоко не погружался в кино, так много и долго не просиживал в кинотеатре, не смотрел подряд такого количества очень разного кино, при этом не имея никакой возможности и права прервать просмотр и выйти, даже если картина категорически, принципиально не нравилась. Но всё это я проделал и как понял что-то ранее непонятое, так и убедился в каких-то прежних своих соображениях.
Например, я убедился в том, что если тебе что-то не понравилось или было непонятно, или просто ты понял, что не хочешь в данный момент что-то досматривать, дочитывать или дослушивать, то ты не смеешь об этом… не должен об этом судить даже сам с собой, даже внутри себя. Ты не можешь иметь мнение по поводу не до конца увиденного и услышанного. Всё нужно доводить до финала. И только тогда формулировать мнение. Со мной дважды за время фестиваля случилась радость от того, что я досмотрел картину от начала и до конца, хотя в самом начале фильма хотел непременно покинуть зал.
21 августа.
Здравствуйте!
Сегодня 21 августа. Ровно 15 лет назад мы приехали в Калининград на постоянное место жительства. С этого дня началась другая география и совершенно новый этап моей жизни. Я понимаю, что не случись этого переезда и этого дня, или случись он позже, или случись другой город, то многое, очень многое, со мной бы не произошло. Очень благодарен я городу, который принял моё семейство и меня принял так, что за 15 лет не возникло ни разу ни сомнений, ни сожалений о совершённом мною выборе города и пространства.
Как-то хватило мне в мои почти 32 года, не хочу сказать мудрости, скорее, интуиции и какого-то чутья, даже не рассматривать Москву как возможный город для переезда и жизни. Питер я тоже не рассматривал. Я как-то весьма отчётливо понимал себя человеком из провинции и провинциальным, я понимал, что моё жизненное пространство и свойственная мне среда – это некий областной центр, но никак не столица и не мегаполис.