Здравствуйте!
С ночи Калининград заваливает снегом. Ветра нет, снег кружится, и ложится ровно-ровно, гладко-гладко. Кружится, как внутри стеклянных шаров.
Продолжаю писать повесть. Пишу и пишу. А она всё не заканчивается. В очередной раз убеждаюсь, что некоторые литературные тексты заканчиваются сами собой или не желают заканчиваться. Я полагал, что повесть будет короче, а она всё длится, и герои всё не заканчивают свой разговор.
Пьесу, которую закончил в конце прошлой недели, отправил читать нескольким режиссёрам. Называть их не буду. Но также отправил её в издательство. Хочу издать пьесу отдельной тоненькой книжкой-брошюрой. Так, как это делалось когда-то, в те самые, Чеховские времена. Читать пьесы непросто. Некоторые вообще невозможно. Но эта читается и по-моему, вполне легко. К тому же, пока она дойдёт до постановки и дойдёт ли вообще. В пьесе же нет ни одного слова мата. Ни единого. Так что, для нынешнего контекста современной драматургии наша с Аней Матисон пьеса практически радикально контрапунктная.