Здравствуйте!
После калининградского концерта, т.е. вчера, ребята, музыканты группы Бигуди не смогли вернуться в Москву. И Москва не принимала, да и Калининград не отпускал. Снег сыпал вчера весь день и почти до утра. Хорошо, что я приехал в Калининград из Сибири не в этом году, а то не увидел бы смысла сюда переезжать. Хотя сегодня был мороз и солнце, а около четырёх часов после полудня уже почти закатное солнце падало в окна лучами цвета розоватого золота, цвета золота, из которого были сделаны обручальные кольца наших бабушек.
Я сегодня не вышел из дома… Наконец-то навалилась тишина. Та самая тревожная тишина после длительной и напряжённой работы, когда молчащие телефоны вызывают какую-то тревогу. Ничего. За посленовогодние дни привыкну к этой тишине… Сегодня весь день размышлял и продолжаю размышлять об итогах этого года. Их можно подвести.
Главный результат именно 2010 года для всего нашего семейства и для меня лично — это рождение дочери Маши, которая в данный момент очень быстро ползает и уже занимается тем, чем хочет. Сын в этом году пошёл в музыкальную школу (в сентябре) и сегодня на концерте сыграл на фортепиано «В лесу родилась ёлочка» и про Дедушку Мороза. Он уже знает ноты, и в этом космически опережает в своём развитии своего отца, который их не знает совсем… А вот рабочие результаты года меня не радуют. Точнее, не радует то, что многое не удалось довести до результата, или результаты дались какими-то нечеловечески-тяжёлыми увилиями.
Фактически в уходящем году я закончил и выпустил только книжку «А…..а» и нам удалось успеть в этом году выпустить-таки альбом «Радио для одного». Аудиокнига «Реки» и в этом году не вышла. Несмотря на серьёзные усилия фильм «Сатисфакция» тоже перевалился с выходом на экран в наступающий год. С его премьеры, по-сути, новый год для меня и начнётся. Но так хотелось показать его вам ещё осенью… В уходящем году я и весь колектив, который работает со мной, простились навсегда со спектаклем «Планета» и даже раздали желающим декорации и реквизит этого спектакля. В этом году я ни разу не сыграл спектакль «Одновременно». Его нужно переделывать, нужно делать полную и тщательную новую редакцию, а фактически переписывать всё заново. Но я не знаю, с чего начать, с какого конца приступить. И ещё нужно найти для этого время и освободить голову именно для этой работы. А у меня всё не получается, хотя я люблю этот спектакль и не хочу с ним расставаться. В этом году вышла книга «Сатисфакция». Книга удачная, хорошо собранная, и при том, что в неё вошли тексты разных лет, она получилась крепкая и цельная. Правда, я не могу подкрепить свои эти слова профессиональными высказываниями коллег и критиков, потому что ни на эту книгу, ни на «А…..а» ни одной рецензии не было.
Два с половиной года назад я купил дом в Калининграде. Собственно, процесс покупки дома мною подробно и весьма документально воспроизведён в пьесе «Дом», которая вошла в книжку «Сатисфакция». Только в пьесе непонятно, купил ли герой дом, а мне всё же удалось его купить (улыбка). Этим поступком я вполне внятно сам себе сказал, что из Калининграда я не уеду. Дом старый, 1934 года постройки. Очень типичный немецкий дом того периода. Он очень похож на дом, в котором жил Штирлиц в Бабельсберге. Только в раскрашенной версии «Семнадцати мгновений» у Штирлица дом терракотового цвета, это характерная раскраска домов того периода. А наш дом был изначально покрашен в светло-серый цвет. Он памятник архитектуры. И я к этому отнёсся с большим вниманием и даже трепетом. Восстанавливаю дом в точности, каким он был построен, воспроизводя все возможные и известные его детали. А дом пострадал и от английских бомбардировок, и от уличных боёв, но сильнее всего от проживания в этом доме двух семей очень советских людей, которые закладывали окна кирпичом, разбирали лестницы, захламляли подвалы, закрашивали паркет жуткими половыми красками, пристраивали к дому приземистые пристройки, перегораживали, разбивали дом на мелкие комнатушки, возводя кривые стены… Мы приступили к реконструкции 1 апреля 2009 года. Очень хотели въехать в него в августе нынешнего года, потом в октябре, потом в ноябре, потом мечтали нарядить в нём ёлку и отпраздновать Новый год… Но не хватило сил, средств, времени, воли. Надеемся теперь въехать в новый дом всей нашей весёлой, шумной компанией в апреле. Но в этом году въехать не удалось.
Сильно досадую по поводу того, что не удастся, как обычно зимой поработать, не отрываясь от письменного стола. Основные свои литературные тексты я писал в январе и феврале. А тут придётся 10 января стартовать из дома, чтобы проехать по стране с премьерой нашего фильма от Южно-Сахалинска до Калининграда. Т.е. первыми увидят «Сатисфакцию» зрители Южно-Сахалинска, потом Хабаровска, Красноярска, Екатеринбурга и так далее. Это всё хорошее дело и приятные встречи. Но дела, намеченные в уходящем году, наползают на новые планы и мешают их осуществлению. А я так не привык, не люблю, раздражаюсь. Люблю порядок в делах…
Много сыграно концертов и спектаклей… Но в этом году они давались труднее обычного. И я понимаю почему. Общее настроение в стране таково, что само это настроение является той тяжестью, тем препятствием, с которым нужно справиться во время спектакля или концерта не только мне, но и многим зрителям. Поэтому ощущение результатов таково, что если они и были, то они дались какими-то такими усилиями и таким преодолением, что и не кажутся результатами. Трудное подведение итогов. Не праздничное. Все никак не получается ёлку поставить. Вот уже третий день пытаемся это сделать и всё никак не получается. Но ничего, у нас ещё есть несколько дней. Мы успеем подготовить себе праздничное настроение (улыбка).
А вот слушал я нашего президента, когда он встречался с тремя руководителями телеканалов, да и сегодня слушал его выступление на госсовете… Вот тоже человек подводит итоги! В первый раз я его наблюдал и слушал с сочувствием. Я понял, что могу ему сочувствовать, потому что в это же самое время пытался подводить и собственные итоги. Подводил свои, слушал президента и осознавал, что наши итоги совсем не совпадают. Ни капельки! А как они могут совпасть? Мы же с ним живём в разных странах! Он видит и ощущает одну страну, я вижу и знаю другую.
А посочувствовал я ему по той причине, что я увидел совершенно одинокую и почти трагическую фигуру. Видно же по Дмитрию Анатольевичу, что он когда-то был, наверное, весёлым, наверное даже компанейским парнем, из хорошей семьи, слушал хорошую музыку, смотрел хорошее кино, был студентом, потом сам преподавал в высшей школе. Я даже доподлинно знаю, что он был неплохим педагогом, к нему хорошо относились студенты. У него был наверняка интересный круг общения, он наверняка многим нравился. Причём, нравился тем, кому хотел нравиться. А теперь он находится видимо в удивтельной для себя ситуации, когда ему приходится, в основном, общаться с теми людьми, которые не нравятся ему, а он не нравится им. Таких было сегодня большинство за огромным столом во время его выступления.
А он старается быть современным, ему хочется быть передовым человеком, он хочет по-прежнему нравится тем людям, которым когда-то нравился он и которые нравились ему, с кем когда-то жил и работал… Но он им и таким, как они, уже не нравится. Всё его пользование Твиттером, его увлечения передовыми технологиями уже вызывают недоумение, недоверие, а то и просто усмешку, как и слово «модернизация», привнесённое им. Я же видел, как он во время разговора с руководителями телеканалов хотел резче ответить на гнусный и подобострастный вопрос господина Кулистикова по поводу общественного мнения и общественности, ему хотелось явно резче высказаться, особенно после циничных слов Кулистикова в том смысле, что общественность является для него (Кулистикова) пушечным мясом. Мне хочется верить, что наш президент хотел сказать по поводу этого что-то более внятное, чем смог сказать.
Я хочу верить в то, что наш президент понимал, что господин Добродеев лукавил, когда заявлял, что сейчас такие свободные времена для СМИ, каких не было никогда… Я надеялся, что некогда нормальный, хороший парень Дима Медведев ему не верил…
Я надеюсь, что Дмитрий Анатольевич понимает, что не имет никаких реальных возможностей для принятия и осуществления существенных решений. Я надеюсь, что он страдает от того, что ему приходится быть лицом той власти, которая осуществляет такое чудовищное руководство, которое не может совпадать с его представлениями о современном и передовом. Мне хочется верить в то, что ему плохо в те моменты, когда он пытается говорить резкие и даже дерзкие слова, а его никто не то что не боится, а даже не опасается. Я хочу надеяться на то, что он понимает, в какой ужасной, беспомощной, двусмысленной и даже карикатурной ситуации он находится с точки зрения тех людей, которые нравятся ему, и которым он сам хочет нравиться. Я сочувствую ему, потому что его итоги года плачевны по сравнению даже с моими, столь не удовлетворяющими меня итогами.
Заканчиваю. Внутренне сейчас перед сном обязуюсь завтра поставить ёлку, докупить подарки, и составить список всех, кого надо не забыть поздравить. Если это смогу сделать, то самоуважения добавится, а стало быть добавится и новогоднего настроения. Чего и вам желаю(улыбка).
Ваш Гришковец.
