архив жж

Здравствуйте!

Для меня случилось большое личное и профессиональное событие! Моя дочь самостоятельно в первый раз взяла и прочитала мою книгу. Книгу «А…..а». Я никогда не настаивал и даже ни разу не предлагал ей почитать мною написанное. А она не проявляла большого интереса. Она же видела, как я это пишу, как я над этим работаю. Видела мои каракули на листочках, видела, как я их вывожу, когда заходила ко мне в кабинет пожелать спокойной ночи, а потом желала доброго утра, потому что я всё ещё сидел за столом. Потом она видела, как рукописи превращаются в книгу. Все эти книжки, рукописи, стопки распечатанных листов с правками для неё были просто всегда повседневной и довольно скучной моей работой. Думаю, что для неё во всём этом было что-то очень взрослое и для неё отдельное, т.е. некая работа, которая родителей у детей отнимает.

А тут она взяла и прочитала мою новую книгу. Читала подолгу, не отрываясь, улыбалась. Если дочитала до конца, значит, ей понравилось, значит, что-то своё она в этом нашла. Я очень и очень сильно рад! Что и когда она прочтёт следом — не знаю. Подталкивать и рекомендовать не буду.

А первый раз мои спектакли Наташа увидела в пять лет. Она что-то такое на них почувствовала, что к концу одного и другого спектакля сильно рыдала. Рыдала так, что её приходилось успокаивать. Что-то она там своё детское выловила, что-то заставило её горевать. С тех пор я решил что маленьких детей не стоит мучить моими спектаклями (улыбка). Саша пока ещё не видел моих спектаклей.

И ещё мне очень запомнилось, как Наташа в первый раз видела «Дредноуты». Это случилось в 2001 году. Наташе было шесть лет. Я её взял на фестиваль в Словению в город Любляна. Это был очень приятный маленький театральный фестиваль, на котором Наташа видела какие-то танцевальные коллективы, странные театральные постановки, на которых она засыпала. Мы ездили на экскурсию в горы и даже посетили великую пещеру Постойна яма.

Спектакль на том фестивале я играл в очень необычном помещении. Это был точно мой самый красивый спектакль «Дредноуты»( мне кажется, что я об этом уже рассказывал где-то). Спектакль проходил в старом железнодородном депо, из которого сделали железнодорожный музей. Сцену организовали между двумя красивыми паровозами времён первой мировой войны. То есть лучшей декорации даже представить себе невозможно. Единственно, возникла трудность: ни я, ни словенцы, никто не умел делать нужные для спектакля бумажные кораблики. Как-то с детства я не научился их делать, а в Словении, видимо, таких корабликов вообще никто не знает. В общем, мы кому-то звонили, ломали голову, никак не могли решить такую элементарную проблему. И вдруг Наташа попросила листок бумаги, когда поняла, в чём суть беды, и над чем так мучаются взрослые, она взяла листок, и не быстро и ловко, но сложила кривоватый, но столь необходимый кораблик. А потом ещё несколько.

В конце спектакля, когда кораблики загорелись, Наташа снова рыдала. Я так и не смог от неё добиться, плакала ли она из-за того, что ей было жалко результатов своего труда или ей было просто жалко кораблики, или была для этого какая-то другая причина, или всё вместе. В общем, спектакли сознательно и с удовольствием она стала смотреть существенно позже. С такими вещами торопиться нельзя, а то можно на всю жизнь отбить у человека всякое желание ходить в театр или читать книги.

Вот я ждал, когда же она наконец-то прочитает мою книжку… Вот это и случилось! Хорошо, что случилось с совсем свежей книгой. В общем, для меня это большое человеческое, профессиональное и отцовское событие.

Ваш Гришковец.

Здравствуйте!

Позавчера закончился чемпионат мира по футболу. Смотрели финал втроём: отец, мой младший брат Лёша и я. С отцом мы футбол не смотрели вместе 16 лет. А С Лёшей не смотрели его никогда. Всё-таки нужен чемпионат мира для того, чтобы три поколения самых близких людей собрались вместе. Отец меня старше на двадцать лет, а я старше брата Алёши тоже на двадцать. Отец однозначно болел за Голландию, я — за Испанию, а Лёша как-то в целом за футбол.

Отец настолько был недоволен предсказаниями осьминога Пауля, что купил несколько упаковок сушёного осьминога. Мы пили пиво… Во время острых моментов у Испанских ворот отец подскакивал, отправлял в рот куски сушёных щупалец и, жуя, выкрикивал: «Вот тебе головоногая тварь!» , или «Не дождёшься, скользкий засранец!» и ещё что-то в таком же духе.

Я был абсолютно счастлив. И даже жаль, что испанцы выиграли, хоть я и болел за них, просто хотел, чтобы отец порадовался. Хотя, не могу сказать, что он сильно расстроился. В этом чудо чемпмоната мира.

Закончился самый большой праздник, какой только может устроить себе человечество. Праздник, когда все болеют за всех. Когда кто-то начинает в начале матча болеть за одну команду, а ко второму тайму уже болеет за другую, когда все радуются голу в любые ворота (если, конечно, речь не идёт о своей национальной сборной).

Я бы очень хотел подержать в руках или хотя бы прикоснуться к мячу, которым был забит победный гол в чемпионате. На Земле нет предмета, на который одновременно смотрело бы такое количество людей, и с которым было бы связано столько сильнейших переживаний, мощнейшей радости и страшных разочарований. Нет более великой игры в мире!

А ещё за время чемпионата, глядя матчи, можно было много раз убедиться в том, как прекрасен бывает человек. Мы так редко можем в этом убедиться… А человек-то прекрасен (улыбка).

Чем запомнится этот чемпионат нам? Несколькими лицами и именами, которые не продержатся в памяти и футбольной истории так долго, как легендарные имена прежних героев. Безусловно вувузелами, которые сейчас расползутся по всему миру и будут напоминать о себе какое-то время на матчах разного уровня (хотя, должен сказать, что голос, интонации, а главное — тексты, комментатора Гусева тяжелее для слуха и сознания, чем все вувузелы вместе взятые. Благо, он не омрачил собой финал). Ну и, конечно, главным героем нынешнего чемпионата, который точно войдёт в историю футбола, является маленький осьминог Пауль. Странная, обаятельная тварь. Милейшее существо, которое только усилило ощущение непостижимости мира и жизни.

Ну а для меня этот чемпионат запомнится тем, как мы втроём, отец и два сына, смотрели футбол.

Ваш Гришковец.

Здравствуйте!

Наконец-то та жара, о которой так много пишут в новостях, та, которая плавит Москву, убивает урожаи и иссушает землю, добралась и до Калининграда. Но только добрадась в таком приглушённом, комфортном виде. Море прогрелось и сейчас теплее 22 градусов. Здорово! Те, кто приехал в эти дни или приедет сюда, получат нашей балтийской «ривьеры» сполна.

А я до сих пор нахожусь под впечатлением посещения Кубенского озера, недалеко от Вологды. Вологодские приятели сказали, что его непременно надо увидеть… А я, признаться, не хотел трястись час в одну сторону, час обратно до какого-то там озера. Сколько раз было… в каком-нибудь городе говорят, что надо поехать куда-то чёрти куда далеко, а там будет чудо света. Едем, приезжаем, и начинаются объяснения, мол, с погодой сегодня не повезло, мол, что нынче вода либо слишком высокая, либо слишком низкая, либо дорогу к самым красивым местам размыло, а то, что можно увидеть — это совсем не то. И вот после таких осмотров местных чудес, усталый, искусанный комарами, возвращаешься и даёшь себе зарок: никогда больше не ездить и не поддаваться на уговоры.

Приблизительно с таким настроем поехал я на Кубенское озеро. Ну и, конечно, ехали не сорок пять минут, как было обещано, а часа полтора. Приехали в какой-то населённый пункт на речке. Правда, на противоположном берегу красовалась небольшая и изумительная церковь. Ещё потом привезли катер, спустили на воду и без лишних разговоров сели в него и пошли по реке. Шли быстро мимо маленьких островков, мимо плавучей драги, которая сосала со дна реки песок, наполняя им ржавую баржу, промелькнула ещё пара церквей по берегам, одна приземистая и какая-то желтоватая, а другая вытянутая, голубая и из-за этого кажущаяся прозрачной.

Катер шёл очень быстро и очень громко. Мы мчались ровно сто километров в час. Глаза устали от встречного ветра, я отвернулся и стал смотреть назад. А потом катер замедлил движение, я посмотрел по сторонам и просто перестал дышать, наверное, на минуту. Я совершено не ожидал увидеть то, что увидел. Я много видел разных озёр, я видел озёра в южной и центральной Африке, сибирские озёра, озёра в Казахстане, на Алтае, озеро Байкал, наконец. Но такого зрелища я не видел…

Кубенское озеро вытянутое и, как мне сказали, много больше двадцати километров в длину. Вытянутое, но не очень широкое. Так что с двух сторон берега видно, а с двух других — нет. Находясь в этом озере можно подумать, что ты плывёшь по широченной реке… Но всё же так на Кубенском озере подумать нельзя. Реки даже самые медленные и вялые всё равно движутся, всё равно плавятся. Их гладь даже на безветренном рассвете всегда в движении. На озёрах же вода другая… Но я никогда не видел такой глади. На больших озёрах зеркальные участки всегда соседствуют с участками ряби, что-нибудь всегда нарушит безупречную поверхность. А здесь, между двумя берегами, я увидел небо. Представляете?!

Небо в то утро было без единого облака, и я не нашёл линию горизонта между озером и небесной твердью. Казалось, что если в воду бросить камешек или монетку, то вся эта гладь придёт в движеие и волны дойдут до самых отдалённых берегов. Но поразило меня даже не это. Я увидел висящий в воздухе остров, совершенно такой, как в мультфильмах Миядзаки. Только у Миядзаки на островах не бывает церквей. Маленький остров с зелёными деревьями и розовой стройной башней церкви висел в небе. Эту картину невозможно было сфотографировать. И даже не надо пытаться. Ни одна фотография, ни одна камера, ни один самый лучший фотограф не сможет этого сделать. Правда, я выхватил свой мобильный телефон, сделал снимок и только, когда посмотрел на жалкую картинку на маленьком исцарапанном и захватанном пальцами экране, вернулся в реальность.

Как мне сказали этот остров рукотворный. Его когда-то насыпали монахи. Возили на лодках откуда-то валуны и насыпали маленький остров. От церкви, которая на нём была построена, осталась только колокольня. Сейчас на этом острове живёт семья отшельников, которая с внешним миром не контактирует, в то время как внешний мир контактирует с ними. То есть, сочувствующие люди их как-то поддерживают и помогают. А они сами восстанавливают церковь и живут.Когда-то же были эти люди мелкими предпринимателями, чем-то торговали, киоски у них были… Храм и остров называются Спас-Каменный. Это стоит увидеть.

А само озеро какое-то нежное. Как-то сразу чувствуется, что оно не очень глубокое, что оно не дикое, не грозное. Вода в нём чистая и совершенно чайного цвета. Оно не пахнет почти совсем. Нет у этого озера привычного озёрного запаха, состоящего из смеси запахов свежей травы, тины, рыбы и замеревшего в воздухе дождя. И ещё в этом озере водится уникальная рыба. Местные жители сказали, что эта рыба водится только в Кубенком озере и ещё в каком-то озере в Канаде. Больше нигде нету. Называют её местные жители — нельмушка. Нельмушка, хоть я и не специалист, по-моему не имеет никакого отношения к нельме. Нельмушка маленькая рыбка размером, наверное, с кильку или тюльку. Ходит стаями.

Мы на своём катере долго скользили по абсолютно зеркальной поверхности воды, потом легли в дрейф,и наступила абсолютная тишина. Кто-то купался. Я не захотел. Я сидел и понимал что если есть во мне некая карта, на которой фиксируются впечатления, то эта карта уже заполнена и даже переполнена. Я понимал, что мне уже достаточно. Что увиденное и почувствованное я не смогу ни пересказать, ни описать… Как же можно во всём этом ещё и купаться (улыбка).

Возвращался обратно притихший, в машине задремал и не заметил обратной дороги… Если будете где-то в этих местах, потратьте усилия и время, чтобы там побывать. И пейзаж то там, казалось бы, обычный, и бревенчатые, почерневшие дома с маленькими окнами такие, как везде на севере, и церкви по берегам… Я много видел церквей по разным берегам…Но что-то есть неповторимое… не отчётливое и внятное, а едва уловимое и неповторимое в этих местах, которые, как выясняется, я совсем не знаю.

А на Балтийском море сейчас красота! И никакое Рижское взморье, никакой Финский залив даже близко не могут сравниться с бесконечными песчаными пляжами некогда Прусского, а теперь нашего побережья. Народу к морю выбирается сейчас много. Но пляжи настолько бескрайние, что всегда можно найти приятное место и даже относительное уединение.

Но лето-то уже вот-вот и перевалит за середину! Надо его ловить! Надо успевать!

Ваш Гришковец.

Здравствуйте!

После вчерашней моей записи получил вот такой комментарий от девушки-волонтёра, работавшей на вологодском кинофестивале. Мне было очень приятно прочесть его.

«Была на фестивале VOICIS волонтёром-сопровождающей, в том числе и для Кшиштофа Занусси. Мы с ним вместе смотрели Ваш фильм. И когда я спросила, понравилась ли ему картина, то он сказал, что «Сатисфакции» совсем немного не хватило для того, чтобы стать великим фильмом. Немного, но всё таки не хватило.

Просто подумала, что Вам будет интересно это узнать)»

Этот комментарий подтверждает то, что Мастер сказал нам про наше кино не из вежливости, и сказал не только нам. А он сказал, что ему наш фильм был наиболее интересным из всей фестивальной программы. Он сказал, что ему особенно интересны фильмы, которым не хватило одного шага, чтобы стать великими, и что для него этот самый шаг является ещё и таинственным шагом. А ещё, как сказал г-н Занусси, ему самому далеко не всегда удавалось совершить этот шаг.

Я очень хорошо понимаю то, что имел ввиду великий режиссёр, и лично для меня, да и для автора фильма Анны Матисон это очень и очень серёзная оценка…

Теперь хочу сказать серьёзно и попробовать так же серьёзно ответить на вопрос о том, когда же состоится премьера нашего фильма, и когда его можно будет увидеть в прокате. Я бы очень хотел с уверенностью сказать, что вы его сможете увидеть в октябре-ноябре. Хочется об этом сказать с полной уверенностью… Но я этого сказать не могу. Я даже не могу с полной цверенностью сказать, что вы его вообще увидите.

Фильм «Сатисфакция» — это первый художественный продукт в авторстве которого я принял участие,но судьба которого и дальнейшая его жизнь от меня совсем не зависит. Я всё знаю про то, как можно и нужно сделать спектакль и каким образом донести его до зрителя в разных городах. В этом смысле налажены все связи, контакты и прочее. То же самое с книгами… А вот продвижение фильма на рынок, прокат — это совсем другая история, мне совершенно неведомая.

Для того, чтобы фильм прошёл в кинотеатрах по разным городам, а также в столице, нужны кинокопии. Их должно быть достаточное количество. Это должна быть связь с кинотеатрами, это продуманная и недешёвая рекламная компания, это работа многих людей и деньги, деньги, деньги. Денег и знаний у меня и у нашей маленькой команды нет. Ситуация же с дистрибуцией в нашей стране довольно таинственна и мне непонятна. Точнее, эта ситуация довольно примитивна.

В нашем же фильме не играет Константин Хабенский, Дмитрий Дюжев, Сергей Безруков или Артур Смолянинов. В нашем фильме нет ни одного выстрела (был один, но в фильм не вошёл (улыбка)) и не одного слова мата. Даже жанр нашего фильма весьма сложно назвать… Дистрибуция нашего фильма требует творческого и, наверное, необычного решения и подхода. Мы со своей стороны также готовы на активную работу… Но захочет ли кто-нибудь с нами в этом направлении сотрудничать? Не знаю! Крупным и не очень дистрибьютерам, по их утверждениям, фильм нравится, а кому-то очень нравится. Но пока никаких серьёзных предложений от них не поступает. Они ссылаются на кризис их бизнеса, на нежелание зрителей смотреть отечественное кино, кроме молодёжных комедий, к каковым наша картина никаким образом не относится.

Прокат фильма вещь для меня непостижимая. Вспомните хотя бы фильм «Прогулка», у которого совсем не было проката и фильм «Питер FM», который во всех смыслах был по отношению к «Прогулке» вторичным, но у которого была очень интересная рекламная компания и прокат получился.

Наши прокатчики совсем не умеют и не хотят, или не хотят и поэтому не умеют, работать с рискованными по их мнению картинами. Что ж! Это их бизнес и их право. Но дойдёт ли наш фильм до вас зависит всё же от них. Будем надеяться.

Выпускать же фильм на DVD сегодня бессмысленно. Он тут же будет пиратирован и подавляющее большинство скачает его бесплатно, т.е. украдёт. Так что пока не нужно задавать мне воспрос о том, когда фильм выйдет на экраны. Я оптимистично скажу осенью… Но никакой уверенности у меня нет. Из многих и многих картин, снимающихся в нашей стране, до экрана доходят единицы. И чаще всего эти картины представляют из себя бизнес-проекты. Авторы же тех картин, которые не доходят до большого экрана, чаще всего заранее к этому готовы. И сильно не переживают.Потому что в бюджеты фильмов забиты их скромные или не очень скромные гонорары. Наша история категорически другая. Основной творческий коллектив фильма не получил ни копейки за длительную работу, да ещё и некоторые сильно потратились. В частности Ирина Юткина и я. А вклад многих очень сложно оценить. Но между нашим фильмом и вами находится ситуация с кинопрокатом в нашей стране, а также сложившиеся правила и вполне конкретные люди. Будем надеяться, что эти правила сложились не до конца или наша «Сатисфакция» будет счастливым исключением. Посмотрим.

Вот такое у меня невесёлое, хотя вполне реалистичное настроение. Но я хочу поделиться с вами и поделюсь впечатлениями от посещения удивительного Кубенского озера недалеко от Вологды. Меня потрясло это озеро. Так что, вскоре напишу.

Ваш Гришковец.

Здравствуйте!

Извините, что молчал. Был на фестивале в Вологде и только вчера вернулся.

Из Москвы до Вологды ехал на машине, т.к. туда никаким образом, кроме очень медленного поезда, не добраться. 450 км. поезд тащится девять часов. 50 км в час — это странная скорость для сегодняшнего дня. Самолёт же туда не летает. Зато дорога красивая. По пути заехали и пообедали в Ярославле на берегу Великой реки. Город готовится к тысячелетию. Не знаю, успеют ли они привести всё в порядок к юбилею, но если успеют, то город на какое-то время будет просто прекрасен! Пока вновь не обветшает после юбилейных торжеств.

Вологодский международный кинофестиваль, который мы с нашим фильмом посетили — дело как новое, хорошее, так и очень плохо организованное. Мне очень понравился губернатор Вологодской области, по чьей инициативе и желанию, в общем-то, и был сделан этот фестиваль. Видно было, что он хочет подарить землякам большое и значительное культурное событие. Фильмов на фестиваль вне конкурсной программы привезли очень много. Да и в конкурсе немало. Жюри у фестиваля тоже весьма представительное. Председатель Сергей Бодров, а участие в жюри великого Кшиштова Занусси сильно повысило значимость решений жюри. Я уже писал, что наш фильм присутствовал вне конкурса. Поэтому мне было очень легко и даже весело.

Вологодский фестиваль расчитан на то, что его будут посещать обычные зрители. Это должен быть такой зрительсвкий фестиваль. Но информации и афиш в городе практически не было. Поэтому в кинозалах большинство мест оказались пустыми. Это с одной стороны обидно, с другой стороны — большинство фильмов, которые расчитаны на фестивальные показы, могут только отпугнуть людей от желания смотреть фестивальное кино или ходить в кинотеатр вообще. Уверен, что фильмы, получившие главные призы в Каннах, на Кинотавре и на каких-то других фестивалях, в том числе и в Вологде, никогда не дойдут до зрителя, и названия этих фильмов вряд ли вспомнятся нам через несколько лет. У меня есть этому очень много объяснений. Только понимания этого у меня нет.

Одна, видимо иностранная или местная волгодская журналистка, спросила меня, как я думаю, почему именно на наш фильм пришло больше всего людей и зал был практически полон. Я пошутил, сказал, что у фильма была очень длительная рекламная компания. Она спросила — насколько длительная? Я сказал, что десять лет. Потому что все мои спектакли и книги, которые вышли за последние десять лет можно считать рекламной компанией нашего фильма. Шутку она не поняла.

На нашем показе было очень здорово. Люди пришли с хорошими лицами, явно с ожиданием удовольствия. Кто-то приехал из Череповца. Один череповецкий зритель купил и подарил мне билет на наше кино. Хороший билет в пятый ряд. В тот вечер были куплены первые настоящие билеты на наше кино. Я передарил этот билетик нашему режиссёру Ане Матисон, у которой сегодня (кстати) день рождения. Я уверен, что этот билетик сохранится у неё на всю жизнь. Первый билет на её первый фильм. А билетик ещё такой, какой надо! Точно такой же, какие были в нашем детстве. Т.е., без штрихкодов, не глянцевый и не из автомата, а такой маленький, на плохонькой бумаге, который отрывали кассиры от билетной книжки при помощи линейки.

Фильм наш показывали в Вологодском кинотеатре «Ленком». Это старый кинотеатр, теперь переоборудованный. Фильм наш шёл в восемь часов. К этому времени операторы и техники кинотеатра были уже в стельку пьяные. К тому же фильм наш шёл с цифрового проектора. Плёнку им менять было не нужно, поэтому они закрыли операторскую и ушли пить дальше. До того, что звук в зале шёл плохо, головы и верх экрана были срезаны, а по объективу проектора ползали мухи, им никакого дела не было. Это создавало неповторимую атмосферу сельского дома культуры. Однако ничто не помешало зрителям, да и мне, получить удовольствие от кино. И благодаря этим мухам, плохому звуку, смеху и апплодисментам в зале я окончательно убедился, что кино у нас получилось. Я очень хорошо знаю все недостатки, просчёты и даже ошибки, которые есть в нашем фильме. Но всё это — чепуха! Мы сделали кино, и в Вологде я окончательно это понял. Кстати, Кшиштоф Занусси наш фильм посмотрел (он хорошо знает русский) очень внимательно, только иногда спрашивая у своего соседа что-то видимо ему непонятное.

Позапрошлую ночь ехал из Вологды в Москву. Очень было красиво встретить рассвет в пути. На полях лежал тоненький, белый туман, к которому всегда хочется подойти и потрогать его, как одеяло. Ехали-ехали, потом я задремал и очнулся уже в адской московской пробке, в этой испепеляющей жаре… А в Калининграде прохладно и солнечно, точнее, по калининградским меркам вполне тепло. То есть, комфортно сейчас на балтийских берегах.

Меня в Вологде очень позабавил один человек. Не знаю, кто он по профессии, возможно журналист. Он спросил меня про то, как живётся в Калининграде. Об этом очень многие спрашивают… Сказал, что ему со стороны кажется, что у нас здесь в Калининграде очень западная жизнь и что здесь у нас совсем Европа. Я же сказал ему, как отвечаю обычно,что географически мы, конечно, сильно на Западе, что кое-каких признаков европейскй жизни в калининграде больше, чем где-либо в России, но поскольку в Калининграде живут русские люди, то это вполне себе российский город, хотя и со своими характерынми особенностями. Но жители, сказал я, определяют суть города, а не наоборот. На что он мне неожиданно сказал: «А мне кажется, что Калининград самый передовой и самый европейский российский город, потому что ваши калининградские гей-сайты самые лучшие и ваши ребята не стесняются разещать свои фотографии, а в других городах — боятся. Это говорит о том, что у вас там гораздо более европейсие и передовые отношения…» Я сказал, что ему, очевидно, виднее… Потом вспоминал эту ситуацию и смеялся. А сегодня понимаю, что в том смысле, в каком этот человек понимает передовое и культурное наш Михаил Плетнёв двинул нашу культуру очень далеко вперёд (можно было бы посмеяться, если бы не было так омерзительно и стыдно).

Вчера улетал из Москвы и забыл в такси свой мобильный телефон. Благо, таксист оказался хорошим и ответственным человеком. Завтра или послезавтра мне телефон передалут в Калининград. Но три дня без телефона, а главное, без той информации, которая в нём… Я ощутил себя полностью беспомощным и осознал, как прочно, накрепко и безвозвратно мы срослись с этой штуковиной, по поводу которой мы так много ворчим, сердимся и периодически вспоминаем те чудесные времена, когда мы писали письма, слали друг другу телеграммы, назначали время встречи и приходили вовремя, когда две копейки назывались «двушкой» и были гарантом телефонной связи.

Ваш Гришковец.