IrinaYutkina

Здравствуйте!

Сегодня похоронили поэта. Точнее, сегодня похоронили тень поэта. Поэт остался. Поэт остался внятно в своей эпохе и едва уловимым эхом ещё звучит в наши совсем непоэтические дни. Да, сейчас не время поэзии, я бы даже сказал, сейчас не время поэтов. И это совсем-совсем не связано с тем, что происходит у нас в стране и в мире в целом. Сейчас просто не время поэтов. И метафора не работает. И поэтическое слово не имеет веса и летит, как пух над городом, в котором сегодня хоронили Андрея Вознесенского.

А было время поэтов. Вознесенский как раз-таки совпал с последним большим поэтическим временем. Тогда поэты были рок-н-роллом. У нас в стране рок-н-ролла тогда не было, а если и был, то он был заграничный и малодоступный. Был ещё джаз. Но в поэтах был рок-н-ролл и джаз, и сила, и свобода…. Поэтому они собирали стадионы.

Я никогда не был ни поклонником, ни любителем Вознесенского. Мы читали другие стихи. Его поэзия совсем не совпадала со мной и с временем моей юности. У меня сразу был рок-н-ролл. И там была моя свобода, мои смыслы и мой мир. В университете в период моего сильнейшего увлечения поэзией, в то время, когда я участвовал в работе поэтического кружка, да и когда мы просто в общаге собирались и читали стихи вслух, Вознесенский не звучал ни из чьих уст. От этого он не становился ни лучше, ни хуже. Но я очень хорошо помню, как однажды у меня возникло ощущение, что Андрей Вознесенский мне помог, помог в одном серьёзном споре.

В первый раз я услышл «Аквариум» и Гребенщикова в 10-м классе. И сразу же был потрясён. Записи были очень плохого качества, их было очень мало, но я сразу почувствовал в том, что слышал, нечто небывалое. Я пытался показывать эти записи своим друзьям, одноклассникам, но был осмеян и непонят. Мы же слушали «Лед зеппелин», «Дорз», «Пинк флойд», даже пытались слушать «Генезис», «Кинг Кримсон» и многое другое. Какой к чёрту «Аквариум»?! Какая вообще к чёрту отечественная музыка?! Я пытался показывать «Аквариум» старшим товарищам, но результат был ещё хуже. Как музыканты «Аквариум» никем не воспринимался. Тогда я искренне сказал о том, что «ну ладно — музыка, зато какая поэзия!…» И на это один из знакомых моих родителей, явный шестидесятник, сказал: «Ну какая, к чёрту поэзия, ты Вознесенского почитай!» На такое заявление у меня аргументов не нашлось.

Не помню точно, в каком журнале, но в том же году вышла статья (или интервью) Вознесенского, в которой он рассказывал о том, что к нему на дачу приехал молодой ленинградский романтик Боря Гребенщиков. Вознесенский рассказывал, что Борис всю ночь пел ему свои песни и читал свои стихи и что он счастлив встрече с настоящим большим и самобытным поэтом. Я тогда бегал с этой публикацией, как с писанной торбой. Для кого-то это было аргументом, для кого-то — нет. Но главное, я в этот момент почувствовал помощь и поддержку. А ещё, хоть и не любимый и незнакомый мне, но большой поэт как бы сказал мне, что я не дурак, если слушаю и люблю то, что люблю и слушаю.

За последние десять лет я неоднократно встречался с Андреем Вознесенским и, даже пожимая ему руку, я не чувствовал его полноценного присутствия. Он как будто витал где-то, оставляя нам для прикосновения свою тень. На лице его была неизменная, вежливая улыбка, которая как бы говорила: «Всерьёз я не здесь, всерьёз я там, где живёт поэзия. То есть, не сегодня».

Поэт не умер. Поэт расстворился до поры, оставив нам тень, которую сегодня похоронили, и как бы сказав, что время поэзии неизбежно наступит. И наступит оно не по каким-то понятным законам и причинам, а по поэтическим. Новый серебряный век неизбежен. (Я очень надеюсь).

А вчера смотрел новоти и подряд были репотажи о нефти в Мексиканском заливе и о эксперименте Марс 500. Посмотрел я это и вдруг подумал… Не полетит человечество в далёкий космос. Ну на Луну или на Марс может быть… И то, не в нашей жизни. А в дальний — никогда! Человек, конечно, прекрасен! Особенно меня поражает человек тем, что буквально за посление несколько десятков лет он сделал в области электроники и прочих цифровых технологий (в которых я совсем ничего не соображаю). То, что сейчас существует в мире высоких технологий — это более чем фантастика, потому что всего 20 лет назад писатели фантасты такого представить себе не могли. А вот с механикой человек справиться не может. Поэтому хоть наши автомобили и видоизменяются, но по сути — это всё те же штуковины на колёсах с двигателями внутреннего сгорания. Корабли как были кораблями, так и остаются. Подводные глубины как были недоступны, так и продолжают быть. Подводные лодки по-прежнему несовершенны и опасны. Летаем мы всё на тех же самолётах, которые хоть и совершенствуются, но не революционно. Вулкан в Исландии всем нам указал на наше место на планете. А космические корабли хоть и изменились со времён Белки и Стрелки, но всё равно, по сравнению с компьютером, который любой желающий может купить в магазине, остались где-то в каменном веке.

Вот и получается, что мы можем в прямом эфире и в хорошем качестве видеть, как из скважины на дне Мексиканского залива бьёт нефть, но заткнуть эту дырку не можем. Дыру проковырять смогли…. Теперь же только наблюдаем. И никакие технологии, никакая самая мощная экономика мира пока не может ничего с этим сделать……….. И вот мне подумалось, что фантастическое развитее электроники и цифровых технологий, вся эта фантастика и чудеса в области развития коммуникаций и прочее нужны нам только для того, чтобы осознать как можно быстрее, что никуда мы не полетим и с Земли нам деваться некуда. Мы земные! И механика у нас земная. Не найдём мы топлива, не сделаем нужного металла, а если и сделаем, то никаких бюджетов на это не хватит. Или попросту пожалеем. Мы земные… А поэты иногда могут без всяких технологий общаться с космосом.

Ваш Гришковец.

Здравствуйте!

Острота и нерв обсуждений не утихли и не снизились. Тема живая, сложная, и я не могу пока от неё отказаться. Сам продолжать не стану. Но настоятельно рекомендую вам прочесть то, что написал в своём ЖЖ уважаемый и дорогой мне А.Архангелький. Если совсем просто, он высказался прямо противоположно тому, что сказал я. Но как!!! Прочтите.

https://arkhangelsky.livejournal.com/138435.html

Вот уровень! Вот радость! Здесь есть и точность и мудрость. А возможно и та свобода и широта взглядов, которой не хватает мне, как одинокому, а порой совсем одинокому художнику(остающемуся при своём мнении и на прежнем рубеже).

Здравствуйте!

Не ожидал я такой вопиющей наивности и практически 100% глухоты. Не ожидал услышать столь дремучего и абсолютно несегодняшнего ощущения мира и миропорядка. Причём, не ожидал этого от совсем молодых людей. Как глубоко коренится вера в то, что царя, доброго или недоброго, можно просветить, проинформировать, открыть царю-батюшке глаза. Это трогательно, наивно и в равной же степени глупо.

Те, кто восхищаются смелым и благородным поступком своего любимого музыканта и поэта (которого я впервые услышал и полюбил ещё в 1987 году, слушал на корабле тайком, и хотел только одного — пожать этому человеку руку) должны понимать, что те, кто устраивал эту встречу и те, кто занимается пропагандой, точно так же рады тому, что он сказал и сделал. Он настолько сработал на пропагандистскую машину, им настолько здорово сманипулировали!… Он помог создать ощущение того, что власть наша допускает свободный и вольнодумный диалог с собой. А то, что этот диалог был корявым, сбивчивым и, в итоге, совершенно безрезультатным — это так же власть и пропаганда записали себе в актив, а не наоброт.

Повторяю коротко: любое обращение к власти с просьбой или просьбой в виде вопроса только укрепляет эту власть. По-другому быть не может.

Мне писали вопросы, мол, чего я ждал от этой встречи. Чушь! Ничего я не ждал и ждать не мог. И если кто-то мои слова воспринимает как злорадное осуждение коллеги — это также злобная глупость. Мне досадно! Мне жаль, что совершилась досадная ошибка…

Я давно не участвую в общих прессконференциях или круглых столах, куда меня регулярно зовут. Произошло это после того, как во время нескольких зарубежных книжных ярмарок я принял участие в групповых прессконференциях для иностранных СМИ. Нас за столм было шесть, а то и восемь писателей. И очень многие из коллег пользовались этими прессконференциями, как трибуной для обличения сегодняшнего режима. А я понимал, что использовать заграничную прессконференцию в абсолютно безопасной ситуации неудобно, трусливо и как-то псевдо диссидентски. Но если я сидел за столом, и даже ничего не говорил, я всё равно как бы поддерживал консолидированное единым столом мнение. С тех пор я говорю то, что хочу и считаю нужным здесь (имеется в виду на Родине) и сейчас.

Думаете, почему в СССР было так много сатириков? Эти сатирики высмеивали частности. Они разоблачали бюрократов, бракоделов, взяточников, пьяниц, тунеядцев, в том числе и милиционеров. Да дело в том, что они были просто необходимы системе. Любая сатира утверждает и укрепляет систему. Критикуя частности сатирики указывали на просчёты и недостатки системы, но сама система тем самым ими же утверждалась, как идеальная… Это я так, к сведению. Повторюсь, любое непосредственное обращение к власти — укрепляет власть. Любая критика частностей делает то же самое.

У художников, поэтов, музыкантов… есть свои неповторимые возможности высказаться. И художественного слова, поэтического и музыкального никакая власть заткнуть не может. Не сможет перефразировать и обратить в шутку…. Что печально? Шевчук сказал то, с чем я согласен, он произнёс то, по поводу чего я сам переживаю и то, что мне давно известно. Но сказал это так, что прозвучало это не смело, а просто дерзко. А дерзость — это всегда нечто сродни хулиганству. К тому же поговорили они с премьером приблизительно на одном языке. Причём, в итоге, стиль разговора продиктовал Путин. Он победил. А по-другому не могло быть. Я очень жалею, что почтенный музыкант, заработавший себе доброе имя долгой и бескомпромиссной работой, позволил себя победить, а точнее, поставил себя в такую ситуацию, в которой победить было невозможно.

Кто-то считает мою позицию чистоплюйством, хитростью и слабостью, мол, сидя у компьютера, можно тявкать, и это безопасно. Но поверьте, я отдаю себе отчёт и прекрасно знаю, сколько людей и кто читает то же самое, что читаете сейчас Вы.

Очень надеюсь, что глупые юнцы, не умеющие читать и слышать другого, не будут забрасывать меня своими скоропалительными и глупыми комментариями. Всё удалю к чёртовой матери. Также прошу поклонников Шевчука не беспокоиться. Если вы полагаете, что то, что я написал — это оскорбление кумира — то вы также очень сильно ошибаетесь. Он совершел досадную ошибку. Он явно переоценил и свой собственный вес, и уровень сегодняшней власти.

Ну а если бы то, что он сказал было бы ненужно власти, то это не было бы показано по всем государственным каналам. Пожалуйста, не будьте так наивны!!! Поверьте,мне очень нелегко дался вчерашний мой текст и сегодняшний тоже.

А в Калининграде дождь и туман. Лето не чувствуется. Ваш Гришковец

Здравствуйте!

Нахожусь под тяжёлым впечатлением после просмотра материалов и прочтения стенограммы встречи нашего премьер-министра с представителями творческой «интеллигенции». Расхожее понятие «творческая интеллигенция» на всех участников встречи не распространяется. Просто мы привыкли к этому словосочетанию.

Хотелось непременно написать сегодня что-то о любимом мною, ушедшем из жизни, Денисе Хоппере. Хотелось поделиться ещё какими-то впечатлениями и соображениями, но тягостное ощущение стыда и даже позора, от увиденного и прочитанного, пересилило всё остальное.

Сразу скажу, что однажды я участовал в такой встрече. Это происходило также в Санкт-Петербурге. Посвящена та встреча была столетию со дня рождения академика Лихачёва. Не знаю по каким причинам, но меня включили в число представителей творческой интеллигениции. Тогда меня довольно жёстко вынудили приехать в Санкт-Петербург, из-за этого был отменён спектакль в Тюмени. Владимир Владимирович был президентом. За длинным, узким столом собрались артисты, писатели. Тогда я был самым молодым за тем столом и сидел напротив президента. Говорить я ничего не хотел, вопросов у меня не было, а меня ни о чём не спросили. Для чего меня посадили напротив В.В. Путина, я не знаю. Для чего меня вообще сорвали с гастролей — тоже. Но опыт я приобрёл бесценный. Я ощутил близкое, почти осязаемое прикосновение к власти. И тогда твёрдо понял, что художник с властью встречаться не может и не должен.

Вчера и сегодня я участвовал в нескольких обсуждениях встречи премьера с артистами. Путина сильно осуждают и говорят о его злобных и неумных ответах. А я как раз на него обращал внимания меньше всего. Он себя вёл вполне привычно, себе не изменял и был таким, каким мы его давно знаем. А вот коллеги…

Если кто-то не помнит, то встреча эта была организована и состоялась перед благотворительным концертом. И на встречу пришли некоторые участники этого концерта. Те участники, которых отобрали специально для этой встречи и пригласили. Случайно зашедших людей на такой встрече быть не может. Благотворительный концерт был очередной акцией фонда «Подари жизнь», лицом и лидером которого является Чулпан Хаматова. На встрече с премьером она одна имела осмысленную, внятную, а главное, уместную позицию. Она подняла те вопросы и проблемы, которые хорошо знает, понимает, а главное — в контексте мероприятия только её вопросы и просьбы были действительно УМЕСТНЫ. Всё остальное было позором.

Вообще в попытке что-то донести до власти, передать какую-то записочку, подать челобитную или открыть глаза на какую-то частность есть что-то сильно несовременное, средневековое или даже убогое. Как только кто-то делает такую попытку, он тут же неизбежно попадает в унизительное положение просителя. И в этом случае не важна форма подачи, даже если эта форма будет внешне независимой и дерзкой — унижение неизбежно.

Художник (в широком смысле этого слова), как только вступает в непосредственный диалог с властью, как только он приближается к ней — немедленно попадает в двусмысленную ситуацию. Он неизбежно ощущает (в такой ситуации) ответственность и свою значимость, при этом, не может расстаться с волнением и почти трепетом (а то и страхом), к тому же, очень хочет сохранить лицо независимого и свободного человека. Такой диалог очень сложен, травмоопасен (в душевном смысле), но самое главное, абсолютно бесполезен и ненужен. Ненужен прежде всего художнику. Нужен такой диалог бывает только власти. Точнее, власти не нужен диалог. Власти нужно приблизить к себе художника, потому что художников любят, а власть — никогда.

Как бы свободно и дерзко ни говорил Шевчук с премьером, он всё равно выглядел, как ходок, пришедший к Ленину. Как может умный человек обращаться к другому отдельному человеку с вопросом, а на самом деле с просьбой, о демократизации общества!??!!! Это же нелепость! Это же челобитная. Стыд и позор! Да к тому же уважаемый и даже любимый музыкант фактически подал премьеру какую-то бумажку. То есть, что бы в ней ни было — это челобитная. Не понимаю, почему Владимир Путин спросил Шевчука, как его зовут. Это, конечно, было грубо. Но зачем он ответил, что его зовут Юра? Как важно держать дистанцию и не опускаться до сленга, который почтенный музыкнт себе позволил. Как важно держать осанку, поскольку уж если ты решился на диалог с властью, то к такому диалогу надо быть готовым. К тому напряжению, которое возникло, никто, кроме премьера не был готов. Этого напряжения никто не выдержал. Чему и каким шуткам с такой готовностью и так показно смеялся остроумнейший Леонид Ярмольник, которого не так просто рассмешить? Но любой реплике премьера он смеялся, как выдающемуся и остроумнейшему высказыванию.

Горько было слушать и читать тот лепет, который себе позволили независимые, свободные и даже гордые музыканты Лагутенко, Арбенина и Макаревич. О чём они говорили?!!! Неужели они не понимали, что ситуация и контекст совершенно не годятся для разговора о домашних животных, тиграх и сцеженном молоке. Они будто нарочно убеждали власть в том, что артисты и творческая интеллигенция ни о чём кроме милых частностей говорить не могут. Говоря о проблеме домашних животных, они как бы сами себя свели до статуса милых питомцев. Как старательно за тем самым столом многие пытались воспользоваться любой возможностью свести разговор к шутке. При этом, изображая независимое и вольное поведение. Как всем хотелось в этой ситуации сохранить лицо!!! А этого сделать невозможно. В ситуации разговора художника с властью это сделать практически невозможно. А премьер был самим собой. Коллеги же ещё раз убедили его в том, какое место они, да и вся наша культура занимают в жизни нашей страны. Горько всё это, обидно и стыдно!

Средневековье!

Единственно, своей реакцией на предложенный Юрием Шевчуком тост Владимир Владимирович превзошёл самого себя. Хотя, по-своему его ответ был остроумным… Но очень по-своему!

Перед тем, как писать это, послушал выступление Никиты Михалкова, которым он комментировал своё участие в Каннском фестивале и говорил о своём произведении «Предстояние». Даже непонятно, куда деваться. Ужас!

Но завтра лето. Дожили.

Ваш Гришковец.

Здравствуйте!

В Киеве было здорово! Ни хозяева книжного магазина, ни организаторы автограф сессии не ожидали такого количества людей. В Киеве людей пришло в два раза большелюдей, чем в книжный дом «Москва» в Москве. В очень быстром темпе подписывал книжки, но всё равно пришлось трудиться около трёх часов. Некоторые люди успели, в ожидании автографа, книжку прочесть. И что самое приятное, после прочтения брали ещё две-три, чтобы подарить друзьям. Это радовало сильнее, чем самая хвалебная рецензия (хотя таких давным давно не было). Какие-то молодые люди говорили, что они вообще в первый раз в жизни стояли в очереди. Они говорили, что это было даже весело, и что им непонятно, почему старшие поколения вспоминают эпоху очередей с ужасом.

За время автограф сессии у двух человек украли мобильные телефоны. А может быть случаев воровства было и больше, просто люди не сразу обнаружили пропажу. Да-а-а! Киевские карманники со времён Паниковского имеют особый стиль. В моей практике — это первый такой случай. Всё-таки, в книжном магазине человек чувствует себя в большей безопасности, чем на рынке или на вокзале. Среди книг и любителей книги как-то теряешь бдительность, как-то не верится, что в мир читателей и литературы может проникнуть воровство и вор… Интересно, эти карманники заранее подготовились, в смысле, прочитали афишу и пришли в расчёте на наживу, предварительно прилично одевшись, чтобы не выделяться в читательской массе. Или же они увидели большое скопление людей и занырнули туда? Не хотелось бы верить, что срели моих читателей есть карманники, которые пришли за автографом, но не удержались, да и воспользовались расслабленной и доверительной атмосферой. Да и насколько я знаю, книжек из магазина украдено не было.

И немоножко на совсем другую тему.

Вспомнил интересное и весьма радостное для меня знакомство. Меня это знакомство очень впечатлило. Так случилось, что во Владивостоке меня пригласили на ужин, на котором присутствовал министр финансов Гонконга, который с большой делегацией был в Приморье. В отличие от остальных китайцев, которые присутствовали за столом, министр финансов фальшиво не улыбался, не кивал беспрерывно головой, а наоборот всё внимательно слушал, постоянно обращался к переводчику с тем, чтобы тот говорил ему, о чём идёт речь, когда компания говорила по-русски, улыбался только действительно хорошим шуткам. Несколько раз он произнёс весьма остроумные тосты. Когда ему представили меня как писателя, он искренне заинтересовлся и мы разговорились. Его английский был понятным и практически безупречным для азиата, в смысле произношения.

Мы много беседовали. Оказалось, что помимо того, что он министр финансов, он ещё и управляющий Гонконгского «Дисней лэнда». Не владелец, а именно управляющий. Очень любит эту свою работу и детей. С азартом рассказывал про то, что его сын работает шеф-поваром в ресторане гостиницы «Фо сизенс». Он с восторгом рассказывал о кулинарных пристрастиях своего сына, и что другой его сын тоже будет поваром (если, конечно, я его правильно понял). А ещё господин министр сказал, что он в Гонконге отменил акцизы на вино. Не на пиво, не на крепкий алкоголь, а именно на вино. И теперь лучшие французские, итальянские, испанские, чилийские, австралийские и прочие вина в Гонконге стоят дешевле, чем в странах производителях. Гонконг стразу стал винной меккой. Любители вина ездят туда, чтобы вкусить те вина, которые им, кроме как в Гонконге, недоступно дороги. Услышав это, я поднял за него тост, сказав, что нельзя брать акциз на счастье. Он был тронут.

Вот такое удивительное знакомство. Представляете, какими деньгами распоряжается и руководит этот человек. Шутка ли — министр финансов Гонконга! И также попробуйте представить себе, чтобы сын какого-нибудь нашего министра работал поваром, пусть даже в очень хорошем ресторане. Про «Дисней Лэнд» я даже не говорю.

Осталось два дня до календарного лета. Остаётся надежда на то, что где-то кто-то резко включит тепло.

Ваш Гришковец.