+1

Здравствуйте!

Вчера испытал острейшее разочарование… Нет! Точнее будет сказать облом! Вчера утром купил молока. Я очень редко пью молоко, но иногда испытываю прямо таки сильнейшее непреодолимое желание выпить стакан молока. Так вот купил утром пакет молока в хорошем магазине. Да что там хорошем, просто дорогущем магазине пакет самого обычного молока, просто этот магазин ближайший. Принёс его в свою съёмную московскую квартирку и понял, что просто так молока выпить не хочу, а хочу непременно кекс с изюмом. Решил, что потерплю и вечером, после спектакля с удовольствием, не торопясь, с чувством, с толком, с расстановкой получу простое гастрономическое удовольствие. Просто не было времени бегать искать нужный кекс.

День прошёл в какой-то маете, потом был спектакль, который закончился в начале двенадцатого. Около полуночи заехал в круглосуточный магазин, нашёл тот самый кекс, который имеет незыблемый и знакомый с детства вкус… Буквально бегом забежал в подъезд, мысленно подгонял лифт… Зашёл домой, но сразу не схватил молоко, не достал нож, не отрезал кусок… Сначала разделся, умылся, включил телевизор, нашёл старый фильм с Аркадием Райкиным, налил молока в классический гранёный стакан, отрезал два кусочка кекса, положил их на блюдечко, сел поудобнее…

Молоко оказалось прокисшим. Точнее не совершенно прокисшим, а таким вот с неприятной, но внятной кислотой. От огорчения, беспомощности и облома я даже развёл руками и посмотрел по сторонам. Так посмотрел, будто желая найти сочувственный взгляд. Мне было в этот момент себя так жалко, что я чуть не расплакался. Я почувствовал себя обманутым, одиноким и совершенно несчастным. А сегодня молока не хочется. Вот такая притча.

Сегодня сыграю «+1» в Москве, а завтра, наконец-то, доберусь до дома, правда всего на коротких два дня. Надеюсь, что дома молока захочется, потому что дома оно всегда есть и хорошее.

С наступающим праздником!

Ваш Гришковец.

Здравствуйте!

Вчера вернулся вечером в Москву из Тель-Авива. Как приятно было вернуться в прохладную весеннюю, обезлюдевшую из-за праздников, чистую незапылённую Москву. Не припомню когда её видел такой. Даже не верится, что после праздников на почти пустых проспектах будет пробочный ад, духота и напряжение.

Гастроли в Израиле дались непросто. Хотя премьерой «+1» в Гешере я очень доволен. Очень многие смыслы , связанные с ощущением родины и связи с ней, прозвучали для израильской публики иначе. Не острее, а именно иначе. А что-то из того, что является острым здесь проскочило мимо израильского зрителя почти впроброс, но этих несовпадений было немного. Очень радовались мои организаторы и взрослые опытные театралы тому что видели в зале много молодых людей. Тех, которые явно приехали в Израиль ещё детьми. Они утверждали, что на других спектаклях, приехавших с бывшей родины, молодёжи почти совсем не бывает. Как я уже говорил, уровень того, что привозят в Израиль даже уровнем назвать нельзя. Доверие к неким культурным процессам, происходящим у нас ещё сильно подорвано нашим телевидением, которое там многие активно смотрят. Я побывал в нескольких так там называемых русских заведениях, то есть в тех клубах, куда ходят только «наши». Вот там молодёжи довольно много и у меня создалось полнейшее ощущение конца девяностых. Короткие стрижки, обтянутые тонкими джемперами толстые мужские фигуры и даже золотые цепи. Эти ребята не могут отчётливо помнить девяностые, они были тогда детьми. Но прививка оказалась сильна. Музыка и обстановка такие же. Но главное даже не разговоры, а какие-то базары.

А главное конечно очень много разговоров про то как у них всё замечательно и как в России всё мрачно. Только спектакли и собравшаяся на них публика давали ощущение нормального и универсального общения. Порадовали студенты музыканты, которые съехались из разных городов Украины и России и учатся себе у прекрасных педагогов.

Ужасно насмешил короткий эпизод в одном из «наших» заведений. Там пели караоке. А для меня караоке — это пытка. Я очень не люблю этот вид народного творчества. Но ради того эпизода стоило потерпеть. Удивительно, но только я один это услышал и обратил внимание. Один парень лет тридцати пяти сильно выпил и стал исполнять довольно давнюю песню. Я даже удивился тому, что эту песню помнят на берегах Средиземного моря. пел он её самозабвенно, отчаянно и очень плохо. Помните такую песню, её исполнял Александр Барыкин, я её точно лет пятнадцать не слышал, «я беру с собой в дорогу вместо чемодана сумку с надписью «Динамо», ручку и кроссворд»… Так вот у парня получилось случайно и он даже не заметил своей ошибки… Он спел следующим образом «Я беру с собой в дорогу вместо чемодана самку с надписью «Динамо»…» Я едва не ползал от смеха, а никто даже и не уловил. А «самка с надписью «Динамо», по-моему это очень сильно. За столько лет существования этой песни никому такое даже в голову не пришло. Значит жизнь мудрее.

Провожали меня вчера мои друзья, не видел я их два года, они меня страшно ждали, на четыре дня побросали все дела, рассказали мне всё что с ними за эти два года происходило… я пытался им рассказывать про себя, а они махали руками и говорили, мол, мы-то про тебя всё знаем, следим, жж читаем. Перед тем как с ними расстаться я позвонил в Москву, чтобы узнать какая погода, мне сказали, что хорошо, но прохладно. Я им сказал об этом. «Прохлааадно, — печально протянул один, — Хорошо, когда прохладно». Мы обнялись, я пошёл, чтобы улететь, а они пошли к своим машинам. Когда мы ещё свидимся. В ситуации когда остро ощущается, что подлинные культурные связи рвутся и становятся всё тоньше, на вопрос когда мы снова свидимся ответить трудно.

А моей израильской публике хочется сказать спасибо за звенящую тишину, за слёзы и за долгую овацию, а точнее спасибо за острое понимание… Сегодня буду играть в Москве.

Ваш Гришковец.