гастроли

Здравствуйте!

Вчера вернулся из Киева в Москву. Закончился длинный украинский тур, который ощущаю как превосходно подготовленный украинскими коллегами. И у самого есть настоящее удовлетворение. Нами совместно осуществлена серьёзная и совсем непростая работа. Последние два спектакля в Киеве подарили такую радость и даже чувство трамплина: прыгнул и до сих пор лечу. Признаться, я волновался выходить на сцену в Киеве с российским флажком. А с другой стороны понимал, что из текста спектакля невозможно, даже если иметь сильное такое желание, выудить хоть какие-то провокационные или шовинистские подтексты. Просто по той причине, что их там нет.

Осталось сыграть три спектакля и у меня начнётся моё лето. Сегодня исполню «+1» в Москве. Сегодня этот спектакль в последний раз можно будет представлять как премьеру. В сентябре это будет уже спектакль прошлого сезона.

Надолго я оставлял без внимания здешнее пространство. Последний мой текст был посвящён дню города Севастополя….. Через два дня после того как я написал то, что вы ЗДЕСЬ читали про Севастополь до меня стали долетать вести из Крыма. Мне сообщили, что моя запись в моём жж произвела серьёзное волнение на Чёрном море. Мне сообщили, что Управление Культуры Севастополя взволновалось и хотело потребовать от меня каких-то объяснений, в свою очередь, на каком-то городском заседании мэр Севастополя гневался и хотел сатисфакции. То, что я написал вызвало активное обсуждение в самом городе. И что самое приятное, активную поддержку (разумеется, со стороны разумных и любящих свой город людей).

Даже вышли статьи. Даже мне намекнули, что мэр сказал, чтобы Гришковца никогда больше не было в Севастополе (за достоверность таких его слов ручаться не могу, сам не слышал). А я-то думал, что времена Гоголя и Салтыкова-Щедрина ушли безвозвратно (улыбка). Удивительно узнать, что власть может отреагировать так бурно на вполне скромную путевую заметку заехавшего на пару дней писателя, который при этом высказался не в прессе, не по телевидению, а просто написал то, что видел и то, в чём уверен, в своём дневнике. Так и хочется спросить «Чё так разволновались, господа?»

Вот вам статья севастопольской газеты.

Я давно так не радовался. И, наверное, ни разу не убеждался в том, что слово ни политика, ни крупного бизнесмена, а литератора может вызвать такую реакцию. Я совершенно ответственно могу повторить всё то, что написано в предыдущем тексте. Особенно тронуло меня в этой статье как защищают певца Евгения Кемеровского (кстати, довольно долго меня в шутку так называли). Конечно, прекрасный певец! Его репертуар, его образ и сильный его голос, а также исполнительский дар как нельзя лучше подходят к празднику в городе великой воинской славы. Конечно, он настоящий лирик и крупный поэт. Он являет собой прекрасный пример для севастопольской молодёжи. В статье сказано, что на спектакле в зрительном зале было меньше половины зрителей. Те, кто на этом спектакле был, помнят сами сколько там было людей. Видимо, мэрия города какую-то часть жителей Севастополя просто не считает за людей. Да, не все были севастопольцы, например, на спектакле присутствовала почти вся труппа киевского театра им. Ивана Франко, а также было много студентов, которым, почему-то не очень близко творчество Евгения Кемеровского. Видимо, его тексты слишком сложны для их понимания.

Помню, в прошлом году, когда был на гастролях в Севастополе, меня попросили встретиться с молодыми и даже совсем юными спортсменами — воспитанниками севастопольской школы дзю-до. Встречался я с ними в советской постройке, довольно обшарпанном, но чистом и ухоженном спортивном комплексе (не помню как он называется). Это спортивное сооружение было наполнено детьми до предела, там были детские группы для мальчиком и девочек, все боролись, тренировались, родители за этим наблюдали… Там мне рассказали, что севастопольская школа очень сильная и известная. Я около часа разговаривал с ребятами. Мне очень понравились и тренеры, и обстановка, и ребята. А потом мне рассказали, что какое-то время назад городские власти хотели отобрать это помещение то ли под какие-то торговые ряды, то ли для того, чтобы построить там что-то торговое. И даже была попытка захвата. Но дзюдоисты отстояли свою территорию. Отстояли фактически. То есть выдержали и отбили штурм.

Я очень сильно люблю Севастополь. Я полюбил его сразу, как только оказался в 1991 году. На фоне этого белого города очень видна пошлость, ложь и прочее. Я написал то, что видел и то, по поводу чего мне стало обидно и грустно за любимый мною город. Пошлость и ложь к этому городу не пристанут, это временное. Я не знаю фактов, не интересовался этим, не влезал в подробности и даже не пытался привести какие-то цифры, но сам факт суеты в мэрии по поводу моего вполне частного высказывания, сам тон приведённой мной статьи, да и факт её выхода, говорят сами за себя: на воре и шапка горит (улыбка).

А в Севастополь я как обещал приехать, так и приеду. И сыграю там «Как я съел собаку» и «+1».

Севастополь такой город, который так много перенёс, выдержал… так что такую городскую власть переживёт и даже о ней не вспомнит. Да здравствует Севастополь!!!

Ваш Гришковец.

Здравствуйте!

Диктую по телефону из Одессы. Приехал сюда вчера из Севастополя, отмотав пятьсот шестьдесят километров. Не спешите мне завидовать, Одесса встретила дождём и сегодня с утра пасмурно и очень ветренно, хотя Одесса — Одесса в любую погоду. Порадовало то, что и в Запорожье, и в Севастополе, и в Симферополе залы были почти полны, не смотря на то, что организаторы гастролей опасались плохой заполняемости зала. Очень много спектаклей в этих городах отменяется, но всё же люди нашли время и настроение и выделили из своих личных бюджетов деньги чтобы пойти в театр… Сильно ощущается то, что кризис не только газетная тема в приморских городах. В прошлом году в это же самое время у меня в них были гастроли. Севастополь год назад был заполнен людьми, ночью и днём было сложно проехать по городу из-за понаехавших отовсюду автомобилей, в гостиницах не было мест. А нынче тихо. В Одессе наблюдается та же картина.

Правда спектакль в Севастополе совпал с днём города Севастополя. Кстати, мы играли «по По», в котором есть большой кусок посвящённый феномену праздника День Города. Как же я не люблю это мероприятие, которое проходит в наших странах везде одинаково. Большое количество нарядных людей с детьми, счастливые дети, ожидание чего-то радостного… так было когда мы заходили в театр, чтобы сыграть спектакль. А когда спектакль закончился и мы вышли — уже стемнело. Город был заполнен какофонией, которая складывалась из громкой музыки, звучащей со многих эстрадных площадок. Ещё отовсюду доносились задорные голоса ведущих каких-то концертов и громкие крики каких-то зазывал. Уже всё было завалено пустыми банками из под слабоалкогольной отравы и всё пространство набережной представляло из себя уже очень помятую толпу. Самое тяжёлое во всём этом зрелище — это большое количество пьяных детей, детей возраста 15-17 лет. Многие, конечно, искренне радовались тому что происходит, но безобразно зрелище огромного количества пьяных лиц, даже на фоне стен прекрасного города. День Города всегда наносит тяжёлый удар по чистоте этого города, по здоровью жителей этого города, а ещё из бюджета города выделяются большие средства, которые по большей части разворовываются, а те, что неразворованы тратятся на крайне сомнительного качества концерты и увеселения. Бесспорно красив только салют. Ну скажите мне на милость, с какой стати в городе Севастополе на празднике дня города выступал Евгений Кемеровский с песнями про братву?! Видимо, он просто стоил подешевле.

Самое отчаянное чувство у меня вызвала одна песня… На небольшой и не основной эстрадной площадке уже после салюта и после основных торжеств выступали какие-то местные самодеятельные ансамбли. Люди уже на это не смотрели, нарядные мамаши с детьми тоже уже покинули улицы, просто с места на место перетекала сильно выпившая человеческая субстанция. И вот среди всего этого пела девочка, было видно, что она долго готовилась, волновалась, продумывала свой сценический образ, много часов ждала своего выступления… И вот она пела песню «Ничто на земле не проходит бесследно». Пела несильным и срывающимся голосом, но очень искренне, а вокруг неё было вот это вот… совершенно не обращающее ни на что внимания и не слышащее ничего шевеление. Печально, досадно и даже больно было на это смотреть. В общем грустном мне было всё это видеть в любимом Севастополе.

Особенно всё то, что я описал сильно контрастировало с той публикой, которая была в театре. И с той атмосферой, которая была в театре. А спектакли в украинских городах проходят прекрасно. Видимо, когда людям действительно трудно выделить деньги из личного бюджета, чтобы купить совсем недешёвые билеты… тогда в театральных залах совсем нет случайных людей. Сегодня в Одессе исполню «дредноуты». Буду играть этот спектакль третий раз в Одессе. А билеты почти все раскуплены — как приятно.

Да! Хочу сообщить пермякам о том, что совершенно неожиданно случилось то, что 25-го июня в пермском театре под названием «Театр», выйдет спектакль «по По», который в Перми ещё не исполнялся. Билеты на него есть (подробнее). Билеты не очень дорогие, по тысяче рублей. Дороже не будет. Но, боюсь, что и дешевле не будет. Те, у кого есть возможность придти — воспользуйтесь этой возможностью, мы с Игорем Золотовицким с удовольствием сыграем спектакль и тем самым закроем сезон. В следующий раз я выйду на сцену только в сентябре.

Извините, если написал путано. Текста же я не вижу, диктую по телефону. Послезавтра буду готовиться к киевской премьере «+1». Волнуюсь и жду этого.

Всего доброго.

Не теряйте меня, я в Одессе.

Ваш Гришковец

Диктую по телефону из Днепропетровска. Сегодня вечером у меня здесь «Дредноуты». Вчера по очень хорошей дороге и очень красивой местности доехал сюда из Харькова. А в Харькове произошло два важных события. Первое: позавчера, после тщательной подготовки и сильнейшего волнения, потрясающе здорово прошёл премьерный для Украины спектакль «+1», повторилось то чудо, которое случилось в Екатеринбурге. А второе… я был в Харькове шестой раз и наконец-то разглядел, почувствовал и полюбил этот город. До того Харьков казался мне холодноватым и при этом неухоженным, большим и при этом очень провинциальным. И вдруг он для меня открылся… Как это случилось? Как всегда такое случается – совершенно неожиданно и, казалось бы, из-за чепухи.

Прилетели мы в Харьков очень поздно на небольшом самолёте с пропеллерами, и поэтому заходили на посадку не как на реактивном, то есть быстро и прямолинейно, а долго кружили возле города, зацепляя крылом его предместья. Я в первый раз увидел Харьков с самолёта, весь в огнях. Огней не сильно много, можно было бы осветить город получше, зато город очень большой. Приземлились, вышли из самолёта, и нас встретила довольно зловещая картина – все наземные службы, все сотрудники авиакомпаний, все таможенники и пограничники, которые встречают самолёт, прилетевший из другого государства, – все без исключения были в белых масках и смотрели на нас очень строго, будто мы прилетели из прокажённой местности. Так Украина борется с чумой XXI века (улыбка). Когда ехали в гостиницу мы обнаружили, что Харьков буквально весь перерыт… А это был первый в нынешнем году по-настоящему знойный летний вечер. Знаете, такие тридцатиградусные сумерки.

На следующий день, перед премьерой, я прогулялся по улице, увидел невероятное количество красивых женщин, одетых в основном в большие солнцезащитные очки и маленькие цветные лоскутки. Потом было очень сильное волнение перед спектаклем, потом сам спектакль, а потом я чувствовал, что никаких сил у меня не осталось, потому что спектакль «+1» действительно труден для исполнения… Так вот, я чувствовал, что сил никаких нет, но я при этом счастлив… Сложилась маленькая компания приятных людей, не было никаких особенных разговоров, было немного вина, первая моя в этом году вкуснейшая окрошка на открытом воздухе, а над головой полная луна и подвижное ночное харьковское небо. Мы сидели долго, в основном помалкивали, а я смотрел-смотрел в это небо и в три часа ночи увидел, как в него пришёл рассвет. В городе было ещё темно, а небо светлело прямо на глазах и шевелилось разными цветами. Было тепло… Потом я пешочком дошёл до гостиницы, упал в постель и моментально уснул.
Проснулся я от очень громкого колокольного звона. Я вспомнил, что рядом с гостиницей католический собор. Молотили они в колокол отчаянно и однообразно. Посмотрел на часы – полдень, а они молотят и молотят. Мне хотелось ещё поспать часика два, была такая возможность. К тому же я всегда тревожусь, если слышу близко церковный колокольный звон: как слышу, что в церкви звонят колокола, всегда думаю, ой, опять какой-то важный праздник пропустил, или что надо бы хоть иногда ходить в церковь, или этот звон напоминает, что не так как-то живу. И вообще он напоминает о том, что надо бы всё делать по-другому, лучше, ответственнее… (улыбка). А тут звон был прямо за окном. И вот я так тревожился, а он вдруг раз – и стих, и возникла удивительная тишина…

Если в маленький прудик или озерцо, которое всё подёрнулось ряской, ну представляете, которое всё покрыто свежей зеленью, – в такое озерцо бросить камушек, он плюхнется, и на поверхности появится маленький кругляшок чистой воды, в котором очень ярко отразится небо, но постепенно-постепенно ряска затянет кружок чистого неба, и снова поверхность озерца будет зелёной. Представляете? Так же случается после того, как замолкает колокольный звон. На некоторое время возникает над городом звенящая тишина, будто машины перестали ездить, птицы – кричать, а деревья шелестеть листьями. Абсолютная непроницаемая тишина. Конечно, и машины, и деревья, и птицы остались на своём месте, но какое-то время после громкого колокольного звона ничего не слышно, будто среди шума возник чистый кружок тишины. А потом, точнее довольно скоро, тишина начинает заполняться городским шумом, голосами птиц и шелестом деревьев: ряска городской жизни затягивает пятнышко тишины. Вот так и случилось со мной при пробуждении в Харькове. Немного тишины за окном – а потом опять городская возня.

Я лежал в гостиничном номере, разбуженный колоколами, слушал шум за окном, глухие шторы были плотно задёрнуты, в углу свистел кондиционер, в номере было довольно прохладно, и мне показалось, что на улице пасмурно, погода испортилась. Ну потому что у меня-то в комнате было темно и прохладно. Я подошёл, раздёрнул шторы и почти сразу распахнул окно. На меня обрушился полуденный зной. Окно моё находилось на самом верхнем этаже, передо мной открылись крыши Харькова, какие-то дальние холмы, кроны уже немного запылённых деревьев, узенькие улицы… Я был самую малость выше всех остальных крыш, то есть строго на той линии, где город заканчивается и начинается его небо. И всё это небо было исчерчено стремительными ласточками. Ласточки чертили небо, будто много-много людей одновременно пытаются заштриховать карандашом один листок бумаги, но только след от карандаша моментально исчезает. Я обрадовался, увидев ласточек, в этом году я их ещё не видел. И так я стоял у окна, и мне открылся Харьков.

Не знаю, что произошло. Я описал цепочку непримечательных обстоятельств, при которых он для меня открылся, но теперь точно знаю, что город стал мне ближе, знаю, что мне в нём будет не так, как раньше, а намного лучше, и с этих пор ощущаю его своим, потому что в нём случилось то, о чём я рассказал.

Скоро пойду готовиться к спектаклю в Днепропетровске, а тем, кто не может в ближайшие дни попасть на мои спектакли, очень рекомендую посмотреть маленькое видео, где мальчик читает стихотворение Роберта Рождественского. Этот мальчик родился немногим раньше меня. Я вчера посмотрел эту запись раз десять и хочу её всем показать. Посмотрите, вас это точно порадует, можете не сомневаться.

Наконец добрался вчера до дома. Радостными были гастроли, много случилось долгожданных встреч, и усталость от встреч, хорошо проведённых спектаклей, празднований премьеры и других радостей ничуть не меньше, чем от тяжёлой, изнурительной работы. Правда, качество этой радости совершенно другое. Это высшее качество, и на такую усталость я жаловаться не могу и не хочу. Только вот добрался вчера до дома, упал и проспал почти сутки (улыбка).

В начале гастролей прибыл в Уфу, отыграл спектакль, думал, отдохну, высплюсь и поеду в Магнитогорск. Выспался! Как бы не так! После спектакля подошли ко мне двое моего возраста, один моего роста, другой существенно выше. Стоят, улыбаются, смотрят пристально. Тот, который высокий, очень аккуратно одет, идеально наглажен, и весь какой-то… в общем – идеальный. Совершенно седые волосы на голове идеально уложены, и причёска идеальная. Представьте себе, по этой причёске я его и узнал. Я не видел этого человека 21 год, ровно полжизни, а причёска у него не изменилась, только волосы стали седые. Это оказались два моих сослуживца: Артур и Фаниз.

Фаниз был идеальный матрос, а потом старшина. Он даже робу умудрялся наглаживать до такого состояния, что можно было порезаться о стрелку на брюках. Именно по причине своей аккуратности он стал корабельным почтальоном, то есть ежедневно отправлялся на почту в посёлок. А Артур… он сильнее изменился. Но по-прежнему остался весёлым татарином с огромными блестящими глазами. Фаниз приехал в Уфу из Набережных Челнов только чтобы меня увидеть. А Артур в Уфе и живёт. Оба они страшно далеки от театра (улыбка), но им нужно было со мной повстречаться, нужно было всё вспомнить, а ещё им было важно, узнаю ли я их. Узнал! Разумеется, выспаться не удалось. Фаниз из Набережных Челнов привёз, как он сказал, особо хорошей татарской водки… Ночью мы звонили в Хабаровск Джамалу Беридзе, выдёргивали друг у друга телефон, смеялись и плакали. Как я доехал до Магнитогорска, не очень помню.

В Магнитогорске тоже очень хотелось после спектакля отдохнуть. Но 23 мая у нескольких магнитогорских друзей случился день рождения, который совпал ещё и с днём рождения моего сына Саши. К тому же спектакль именно в Магнитогорске прошёл так остро и здорово, что спал я уже по дороге из Магнитки в Челябинск и все красивые виды уральской природы пропустил.

В Челябинске у нас был первый с Игорем Золотовицким по-настоящему гастрольный спектакль «По По». Игорю так понравилось выступление в Челябинске, к тому же его самолёт был в шесть утра, что он категорически не захотел ложиться спать и решил дождаться самолёта. Всё это, разумеется, переросло в стихийный праздник, на котором Игорь Яковлевич Золотовицкий был и именинником, и тамадой, и Дедом Морозом в одном лице. Он блистал, рассказывал анекдоты, говорил тосты, в общем, Игорь улетел, а я оказался в Екатеринбурге, опять же не заметив дороги.

В Екатеринбурге случился тот самый триумф, о котором я уже писал, к тому же на спектакль пришли дорогие моему сердцу «Чайфы»… Я очень рассчитывал на отдых в Тюмени. Добравшись до Тюмени к вечеру, думал: сейчас отосплюсь, а отоспаться было необходимо, потому что на следующий день должен был прилететь Игорь Яковлевич Золотовицкий… И вот вечером захожу в гостиницу, а в фойе ко мне подходят, как оказалось, врачи-онкологи, которые собрались на какой-то симпозиум или семинар со всей страны. А врачи для меня – это люди, перед которыми я испытываю благоговение, трепет и бесконечное уважение. К тому же некогда мой любимый дядя Игорь Михайлович Окунев руководил кемеровской онкологией и был деканом лечфака нашего мединститута… Встретившие меня врачи оказались чудесными людьми, и выпивать врачи умеют как никто… А на следующий день, в два часа, ко мне в номер, в гостиничном халате, явился Игорь Золотовицкий и предложил отобедать…

В Тюмени выстроили новый театр – потрясающее сооружение. Других таких оснащённых театров, роскошных и удобных залов в стране я не знаю. Даже в Москве нет такой роскоши. Спектакль прошёл замечательно. По окончании на сцену, среди тех, кто вышел подарить цветы, выбежала девушка, которая спросила: «Можно я вас просто обниму?» – обняла нас с Игорем Яковлевичем и убежала. Игорь служит в театре уже больше двадцати пяти лет, и с ним такого не случалось. Он растрогался настолько сильно, что превзошёл самого себя. К тому же в гостинице нас ожидали онкологи.

Из Тюмени мы улетали в шесть тридцать утра, обогреваемые утренним солнышком, обдуваемые ветерком и окружённые тучей страшно кусучих мошек. Местные их называют – мошка. Она будет царствовать в городе всё лето. Как с ней жить, я не понимаю, это ужас! Чешусь до сих пор. Но я дома! У меня есть неделя отдыха. А потом ждёт Украина. Я не очень люблю летние гастроли, потому что случается слишком много радости. Я люблю радость, но надеюсь, что в предстоящих гастролях радость будет не такой концентрированной, как в предыдущих.

Продолжаются напряжённые гастроли. В данный момент диктую по телефону из машины, стартовал из Екатеринбурга в Тюмень. Завтра исполним в Тюмени спектакль «По По» с Игорем Золотовицким, отметим окончание гастролей. Только когда вернусь домой, смогу более внятно что-то рассказать и сообщить.

В Екатеринбурге спектакли прошли радостно, здесь я два раза сыграл премьеру «+1». Очень волновался, поскольку екатеринбургский театр – самая большая театральная площадка, на которой мне приходилось и приходится выступать. Волновался потому что не знал, как смогу держать внимание в таком большом зале, волновался за техническую сторону… Но спектакли прошли так!

Вчерашний получился лучшим из премьерных, и могу с полной ответственностью сказать, что тот успех, который я ощутил, та овация, которая случилась в конце, и та атмосфера, которая накопилась к финалу… такого я не испытывал за все десять лет театральной работы. Вчера у меня было ощущение абсолютного счастья. Всё было каким-то особенным, таким, какого прежде не было. Сейчас ощущаю только усталость, опустошение и при этом полное удовлетворение. Как же здорово! Все билеты были раскуплены за две недели, причём без всякой рекламы. Люди ждали. После спектакля многие говорили, что тоже очень волновались, опасались разочароваться, опасались повторений ранее разработанных тем, боялись не увидеть и не услышать ничего нового. А я, в свою очередь, волновался, что то новое, что есть в спектакле, может быть не услышано или окажется не нужным.

Еду в Тюмень, улыбаюсь и понимаю, что начинается определённо новый этап, новый спектакль «+1» уже начал свою жизнь… погода прекрасная. И, в общем-то, в данный момент больше ничего не нужно.