Здравствуйте!
В 2000-м году в марте я единственный раз побывал в здании мэрии Москвы. Там мэр столицы Ю.М. Лужков вручал лауреатам «Золотой маски» нагрудные знаки лауреатов. То есть, большую фарфоровую маску вручал Союз театральных деятелей, а маленький золотой значок с шестью бриллиантиками и одним рубином был подарком мэрии. Хоть я тогда получил две Золотых маски, но значок мне подарили один.
Когда назвали мою фамилию, я встал и подошёл к Лужкову. Он пожал мне руку, дал коробочку со значком и под аплодисменты спросил тихонечко: «Ты откуда? Москвич?» Я к тому времени ещё не долго жил в Калининграде, поэтому ответил следующим образом: «Из Кемерово-о-о-ой! Из Калининграда». Юрий Михайлович усмехнулся и сказал: «Ты уж разберись, откуда ты». Потом он приобнял меня за плечо, специально для фотографа. Пыхнула вспышка. На следующий день мне передали эту фотографию.
Фотография та очень мне помогла, точнее, какое-то время помогала. Я в то время много и часто ездил в метро, когда приезжал в Москву. Ездил на станцию Текстильщики, то есть, не самую близкую. Чаще всего приходилось возвращаться поздно, и моя небритая физиономия привлекала внимание скучающих на пустой станции милиционеров. Никакой регистрации у меня не было. Я считал и считаю эту регистрацию беззаконием и произволом по отношению к гражданам России. Но у меня с собой всегда была фотография меня с Лужковым. Она работала безотказно. За год она поистрепалась, и у меня даже возникала мысль, не заламинировать ли её, как пропуск. Но не успел. Потерялась моя фотография. Пропала. Благо, к тому времени уже вышла первая моя книжка, и она неплохо работала в качестве убедительного аргумента в пользу моего пребывания в столице. Правда, милиционеры часто книжку забирали, а мне было жалко. Мне было жаль отдавать сборник пьес людям, которые точно никогда их не прочитают (улыбка).
И вот Лужкова убрали. Невероятное событие! Казалось, он просто прирос к Москве. 18 лет!!! В нынешнее время это несколько эпох! И эти лужковские эпохи останутся на лице столицы надолго или навсегда в виде чудовищной архитектуры, нелепейших памятников и, самое главное, в виде безвозвратно утраченных черт Москвы, которые во многом создавали неповторимый её облик. Сейчас облик тоже неповторим. Но что это за облик?
Всё в истории правления, руководства и всё в истории отстранения от власти Юрия Михайловича какое-то очень несовременное и какое-то очень наше. Нигде, ни в какой другой стране такого не могло произойти.
А сегодня в Калининграде пройдёт инаугурация (одно из самых чудовищных слов, которое нам подарило новое время) нового губернатора Калининградской области. Георгий Боос, который пять лет проработал губернатором, а когда-то был членом команды Лужкова в мэрии Москвы и даже министром, отправлен в отставку. Новый губернатор, некий Николай Цуканов, до этого был руководителем районного масштаба, т.е. руководил райцентром. В лицо его пока знают только жители города Гусева, котором он и руководил. А кто займёт место Юрия Михайловича… Это, конечно, уже известно тем, кто санкционировал и даже дал команду на уничтожение его имени в прессе и тем, кто его отставку готовил. Мы узнаем об этом вскоре. И вот жители Калининградской области и москвичи, говоря сами себе, мол, какая разница, ничего толком не изменится, да и что может измениться… всё равно думают о том, что же за люди придут на смену?… И ни на что хорошее не надеясь, всё-таки этого хорошего хотят.
Представляете, какие сейчас коллизии, сюжеты и драмы разыгрываются в здании московской мэрии и в красивом, ещё некогда немецком, здании Калининградской областной администрации. Какие же там происходят сейчас перипетии! Как раскалены телефоны многих и многих людей. Какие отчаянные ужасы кто-то переживает, и какие алчные надежды будоражат кого-то другого.
А до Георгия Бооса в Калининграде был губернатор Егоров. Через какое-то время после прихода Бооса к власти появилось в народе высказывание: «раньше мы были объегорены, а теперь мы обоосаны». Всё-таки, как припечатает что-нибудь народ, так и не отвертишься потом.
Эх, Россия-матушка! Те, кто ещё буквально вчера исходил желчью по поводу Лужкова, его кепки и его жены, сегодня говорит о нём чуть ли не с дрожью в голосе. Те, кто выходили на митинги и требовали отставки Бооса, прекрасно понимая положение вещей в области а также понимая, что Георгия Валентиновича не сняли под давлением этих митингов только чтобы не создавать прецедент, мол, под давлением общественности сняли губернатора… Многие из тех, кто готовы были плевать на его изображение, сейчас говорят о том, какой сильный и мощный государственник он был, и как области повезло с такого уровня человеком… Любят у нас пострадавших. Любят у нас приложить, а потом всплакнуть по невинно обиженным. И как-то уж очень хочется мне напомнить сразу две песни группы ЧайФ: «Поплачь о нём, пока он живой…» и «Не доводи до предела, до предела не доводи». (этакая двусмысленная улыбка).
Ваш Гришковец.
