Здравствуйте!
Ну вот и затихли или затихают последние отголоски той самой бури, которую поднял в культурной среде своим, можно сказать, историческим выступлением Константин Аркадьевич Райкин. Все, кто мог, хотел и имел что сказать, высказались. Те, кто не мог, не хотел, кому было страшно — промолчали. Хотя те, кому страшно тоже высказались – лучше бы молчали. Почти все промолчали или высказались ожидаемо. Что будет дальше?… Непонятно.
Однако, многое стало яснее и отчётливее. Дураки и лизоблюды стали более очевидными дураками и лизоблюдами. Люди, осуществляющие госзаказ или ощущающие себя частью государства, которое само себе заказывает культурный продукт, отчётливо в этом признались. Но и те, кто способен отстаивать свою творческую и художественную позицию, внятно о ней заявили. А значит, выступление Райкина, в котором был призыв к единению, сплотило и без того сплочённых людей, но и ещё сильнее углубило раскол и увеличило дистанцию между… Одними и другими.
Занятно то, что в защиту «госзаказа» и за право государства контролировать не только судьбу выделяемых культуре денег, но и этой культуры суть и качество, выступили, в основном, кинематографисты. Это говорит о том, что в кино и денег больше, и к заказам там давно привыкли. А в театре определённо не так. В театре, как выяснилось, хоть денег и поменьше, но людей со своей художественной идеей, с гордостью и достоинством побольше.
Всякие тролли, околокультурные болтуны и тявкалки, а также пафосные журналисты и государственные любимцы очень быстро постарались для широкой общественности, которая в детали, как водится, не вдаётся, подать выступление Райкина, как истерику зажравшегося, капризного артиста. Все свелось к как бы идиотскому вопросу: «Чё тебе ещё надо? Чего тебе не хватает?»
Те, кто не читал и не слышал выступления Райкина, может запросто подумать, что Константин Аркадьевич в грубой форме требовал ещё больших денег и ещё большего почтения к себе. Суть сказанного, его глубинные причины и даже страсть выступления Райкина быстренько, грубо, пошло и очень трусливо упростили, извратили, повыдёргивали из контекста фразы, вывернули их наизнанку, снабдили гадкими комментариями и бросили в ответ большому и заслуженному мастеру комья мерзости, злобы, зависти… Зависти не его творческому успеху, а зависти его смелости, и его возможности говорить так, как он сказал.
Кстати, ни единого слова, ни единого намёка на деньги в речи Константина Аркадьевича не было. Прекрасно, что Райкин, как мужественный, сильный и всегда последовательный, а также ответственный человек, не стал комментировать, не стал отвечать на все глупости, а по большей части и оскорбления, которые посыпались в его адрес.
Он, я уверен, прекрасно понимает, что те, кто мог и хотел его понять, всё поняли. А те, кто не хотел и не мог, кому духу не хватает понять и принять сказанное, им и отвечать не стоит, нет смысла.
К тому же, Константин Аркадьевич призывал в единству в художественных рядах… Зачем подливать масло в огонь, множить вскрывшуюся злобу и недоверие? Он призвал деятелей культуры друг о друге высказываться бережно или уж если не терпится, то говорить что-то друг другу лично, без привлечения СМИ. Многие со своими оскорбительными высказываниями его призыву не последовали. А он остался верен себе. Мужик сказал – мужик сделал. И это оказался один и тот же мужик.
Ваш Гришковец.
P.S.Я уже высказывался об этом 27 октября.