Здравствуйте!
Сегодня встретил первый рассвет февраля. Что-то проснулся ни свет ни заря и встретил рассвет за окном. Классический февральский рассвет. Не холодно, ветерок с мелким снегом, низкое небо, в котором этого снега много, но оно его сыпет в час по чайной ложке… И общая простуженность вида за окном. Февраль.
Ужасно не люблю оказываться правым в случае горьких или просто плохихи прогнозов и предположений. Уже после того, как опубликовал вчерашний свой текст, получил несколько ссылок. Узнал, что Квартет И снимает продолжение фильма «О чём говорят мужчины». Насколько я понял, рабочее его название «О чём ещё говорят мужчины». А сегодня посмотрел по ссылке новое шоу на Певом канале с их участием. Видимо, я действительно усложнил тему. Всё гораздо проще. Но от этого веселее не становится.
Как и в случае с Григорием Лепсом, Еленой Ваенгой и Квартетом И получил много обвинений в зависти. Меня эти обвинения самым наивным и детсвим образом удивляют. Чему я могу завидовать? Умению петь или шутить? Но это, как минимум в моём случае смешно. Многократно большим, чем у меня, заработкам? Но, простите, тогда я уж лучше позавидую Биллу Гейтсу. Он и умный, и красивый, и зарабатывает, точно, ещё больше (улыбка).
Проснулся утром сегодня в очень хорошем для столь раннего часа настроении. Ни с того, ни с сего взял и написал небольшое эссе про водку. Приблизительно такое же, как я писал о шампанском (публиковать его не стану, потому что после него очень сильно захочется выпить, а я алкоголь не пропагандирую).
Почитал комментарии. Опять наткнулся на тему зависти. Удалил все комментарии к предыдущему тексту, чтобы не лежала эта куча слов хороших и добрых в перемешку с глупыми и злыми. Не люблю беспорядок.
Взял и почитал немного роман Юрия Олеши «Зависть». Он всегда лежит у меня на столе. Вот кому действительно я завидую. Причём, чем дальше, тем сильнее. Роману «Зависть» завидую непреодолимо. Потому что это самый короткий из великих романов ХХ века. Как он умел писать коротко!!! Как он владел метафорой в прозе! Какие особые у него были кристаллики глаз, какое у него было уникальное зрение! Для меня он совершенно непостижимый писатель.
А потом я стал вспоминать, чему и кому я в жизни завидовал… Помню лет с пяти отчётливо завидовал всем мальчикам по имени Саша. С какого-то периода мне перестало нравиться моё имя и я хотел, чтобы меня звали Сашей. В школьные годы завидовал всем, у кого были густые и толстые волосы, потому что мои были редкие и тонкие. Тогда модной была причёска «финский домик» и мне казалось, что она мне чертовски пойдёт. Но мои жидкие волосы не держал даже лак. До сих пор завидую всем, у кого длинные, худые ноги. Мне всегда хотелось носить обтягивающие джинсы и поглядывать на свои длинные ноги…
Помню, как до остановки сердца, до слёз, до одиночных скрытых рыданий завидовал в 1986 году нескольким ребятам из нашего экипажа, которых с Тихого океана отправили в Ленинград для получения нового корабля и дальнейшего перегона его через три океана в нашу базу. Со многих кораблей брали человек по пять-по семь. Как же я завидовал тем семерым счастливчикам из нашего экипажа! Как я хотел получить такой чудесный подарок судьбы в виде дальнего похода, которым когда-то прошла та самая эскадра перед своей гибелью в Цусимском бою. Я смотрел им, уходящим… завидовал и знал, что такого похода в моей жизне не будет никогда.
Я завидую своему брату, который меня на двадцать лет младше, но машину водить умеет хорошо, а я не умею вовсе. И понимаю, что никогда не научусь. Но завидую я уже не сильно… Чуть-чуть! Хотя скоре братом-то я горжусь!…
Наверное, с возрастом я совсем разучился завидовать, потому что зависть может быть связана всегда с желанием обладания: либо обладания какими-то навыками, либо какими-то безусловными ценностями… А желанными навыками и ценностями могут обладать только хорошие, безусловно мною любимые или почитаемые люди. А таковым я не могу завидовать, я могу быть только за них рад и желать им всяческого добра.
С началом конца зимы вас!
Ваш Гришковец.