Здравствуйте!
Вчера приехал в Томск. Томск после Кемерово, конечно, выходит кружевной, основательный и местами элегантный, а местами завораживающе красивый. Но в это время года и он выглядит после зимы потускневшим, неухоженным и обветшавшим.
Успел застать самый конец ледохода. Можно сказать последние его крохи. Основной ледоход был накануне. В Томске ледоход зрелище потрясающее: в Кемерово Томь поуже и побыстрее, да и берега высокие — близко к воде не подойти, а в Томске река широкая, спокойная, плавная, поэтому лёд идёт большими пластиками и его можно наблюдать близко.
Евгений Гришковец
17 апреля.
Здравствуйте!
Сижу в гримёрной Кемеровского драматического театра им. Луначарского. Страшно волнуюсь. Волнуюсь до пересыхания языка и гортани. Всё-таки Кемерово… особая территория. И останется такой для меня навсегда. Погода чудесная. После Новосибирска и Барнаула Кемерово выглядит ухоженным, чистеньким. Приятно! Вчера ехали из Барнаула… Пока не покинули Алтайский край, дорога была ужасная, дважды совершенно беспричинно тормозили злые алтайские гаишники. А вот въехали на территорию Кузбасса и дорога пошла ровнее, и машины почище, и дома как-то поосанистей. Приятно!
Много людей, которые подходят подписать книги после спектакля говорят одно и то же… Говорят, что волновались перед спектаклем, волновались и боялись, что спектакль будет неудачный и им не понравится. Опасались разочарования, говорили, что сейчас такие времена, времена разочарований… Думаю, что сейчас эти люди — мои дорогие земляки, которые идут с билетами на спектакль, тоже волнуются по тем же причинам. Я волнуюсь в гримёрной, они где-то там в фойе. Такое тяжёлое волнение я не люблю, оно изнуряет. Это как в прекрасном море изнуряет морская болезнь.
Ваш Гришковец.
15 апреля.
Здравствуйте!
Скоро выходить на сцену в Барнауле. Пол-ночи ехал, пол-ночи спал. Погода отвратительная. Холодный дождь. Этот бы дождь, да на горящую Хакассию с Забайкальем. В прошлый раз, когда был в Барнауле было минус сорок восемь. Но чем хуже погода, тем приятнее людям в театральном зале. Это точно. Кстати сказать, сибиряки на спектаклях не засыпают. Даже в такую сонливую погоду. В чём причина — не знаю. Может быть они как-то умеют лучше накапливать витамины в организме на зиму и рациональнее их расходовать. Трудно сказать… Сам бы я ещё поспал.
Завтра полдня буду ехать в Кемерово. Это самый ответственный пункт во всём туре. Даже не знаю, удастся ли мне написать что-нибудь непосредственно из родного города. Боюсь, что попаду в цепкие руки тех, кто меня с нетерпением там ждёт, и на дневник не хватит ни сил, да и времени может не найтись. В родном городе время идёт иначе.
Ваш Гришковец.
14 апреля.
Здравствуйте!
Сижу в гримёрной театра Красный Факел в Новосибирске. Скоро на сцену. Готовлюсь ко второму спектаклю для новосибирской публики. Завтра в это же время буду готовится к спектаклю в Барнауле. Мне радостно обращаться к зрителям «дорогие земляки!», так я могу обращаться к залу только от Новосибирска до Красноярска. Дальше я уже малой родиной пространство не ощущаю. Всё-таки Иркутск и Забайкалье, хоть и Сибирь, но далёкая, и пейзаж другой.
Если кто-то собирается впервые побывать в Сибири, настоятельно рекомендую не ехать в марте и апреле. Это самое неприглядное время в наших краях. Деревья голые, во дворах городов и в перелесках за городом много тяжёлого, потемневшего, а то и просто грязного снега. Всё какое-то тёмное, неприбранное, усталое от зимы. В пейзаже совсем нет зелени, даже ёлки какие-то не зелёные, а тёмные.
Завтра поеду в Алтайский край, там паводки. Потом Кемерово, Томск и в Хакассию, где горят страшные пожары, потом в Иркутск и Забайкалье, где тоже горят леса. Вот такая весна… Если ехать в Сибирь, то в середине мая… хотя в лес не сходишь — клещи просыпаются раньше, чем просыпается остальная природа. Наверное, лучше осенью… и клещи уже замёрзли, и грибы, и колбА-черемша, и вообще хорошо осенью. Только осень очень короткая. Маленькая сибирская осень, а то бывает и не случается её — дожди-дожди, а потом раз и снег. Так что лучше в Сибирь ехать зимой, да чтоб ещё и морозец под тридцать. Чтобы прочувствовать, насладиться Сибирью, а потом хвастать южным своим друзьям: «Мол, видали мы сибирские морозы».
Из гостиницы, в которой остановился в Новосибирске, я вижу только здание театра оперы и балета, которое прославилось на всю страну запрещённой постановкой «Тангейзера». Разумеется, меня об этом много спрашивали, тема обсуждаемая, Новосибирск, конечно, эта опера встряхнула. Эта история с «Тангейзером» вся какая-то ужасно неправильная. Вчера по телевизору смотрел пресс-конференцию великого и очень мною любимого спортсмена Александра Карелина. Он давал пресс-конференцию как раз по теме «Тангейзера». Разумеется, ни слова не было сказано о Вагнере. Говорил Карелин сдержанно, можно даже сказать, осторожно, говорил умно… Но только как же ужасно неправильно, когда борец и чемпион даёт конференцию по поводу оперы и занимается последствиями отвратительного скандала. Во всей этой истории плохи все. И постановщики, и попы, и местные депутаты, и министерство культуры, и даже те, кто поспешил посмотреть этот спектакль только из-за скандала и из любопытства. Плохо даже то, что люди, которые никогда в жизни не были в оперном театре, никогда не слышали ни одной оперы, знать не знали Вагнера и слово «Тангейзер», узнали о композиторе и запомнили странное и звучное название только и исключительно в связи с позорной историей запрета постановки в Новосибирском театре оперы и балета…
Что ж , мне через двадцать минут на сцену, поэтому в следующий раз напишу из Барнаула.
Ваш Гришковец.
11 апреля.
Здравствуйте!
Готовлюсь к спектаклю «Прощание с бумагой». Два часа до выхода на сцену. Вчера играл «Дредноуты», которые не исполнял давно. Вчера и сегодня испытывал значительные трудности. Всегда, когда делаю новый спектакль, он, грубо говоря, вытесняет все остальные из активной памяти. С трудом вспоминал и восстанавливал текст до спектакля и во время. Правда, от этого появлялся чудесный эффект новизны, так что в давно отработанном тексте появлялись неожиданные новшества. Надеюсь, что сегодня всё тоже пройдёт хоть и не просто, но хорошо.
Последние недели три наблюдаю в зрительных залах по всем городам людей, которые практически сразу после начала спектакля начинают засыпать. Таких немного. Но они всегда есть. Вот что значит весна и авитаминоз.
Так трогательно за ними наблюдать. Человек очень хочет смотреть, слушать, он давно купил билет, он ждал (или она), но дремота нападает… У человека слегка вытягивается лицо, мутнеют глаза, и веки предательски опускаются до середины глаз. Потом начинает расслабляться шея, голова падает вбок или на грудь… или назад. Человек вздрагивает, глаза открываются, но веки почти сразу снова начинают опускаться. Человек борется со сном, он хочет слушать, но сон побеждает. Он мучается, находясь и не здесь, и не во сне. .. Когда таких людей в поле моего зрения накапливается три-четыре, я тогда приостанавливаю спектакль и бужу кого-нибудь одного, из тех, кто оказался ко мне ближе всего. В этот момент просыпаются все, и к ним уже больше сон не возвращается. Это я делаю из заботы о зрителях. Обидно за человека, который купил билет, а в результате пропустил пол-спектакля и весь измучился физически. Такое будет наблюдаться весь апрель и до середины мая. Опыт показывает.