дневник

Здравствуйте!

Как прекрасна юность! Сегодня ощутил это в полной мере. Отмечали день рождения нашей сокурсницы… Мы с Леной, с женой, и с ней когда-то учились в одной группе. Просто я поступил раньше, но после первого курса меня забрали на три года служить. Потом я вернулся и продолжил учёбу в университете с теми, кто был меня на три года младше… С первого захода закончить университет не удалось, были внутренние метания, попытка эмиграции… Не важно. Просто недавно, летом, в Калининград из Магадана приехала наша сокурсница, и не просто сокурсница, а человек, который входил в существенный круг студенческого общения.

Она приняла сложное решение бросить уже хоть и скромную, но вполне устроенную магаданскую жизнь и переехать в Калининград. Прежде всего она думала о перспективах учёбы сына, которому 17 лет, и вообще о каком-то движении. Всё-таки когда тебе за сорок и ты радикально что-то меняешь в жизни… это самый лучший способ омолаживания (улыбка).

Очень уважаю её поступок!!! Она преодолела много страхов, и у неё многое началось с чистого листа… Так вот, сегодны мы сидели в ресторане, трое бывших сокурсников (именинница, (хотя у неё не именины, а день рождения, но просто по-русски я не знаю, как сказать, «деньрожденница» что-ли?) моя жена и я, наши взрослые дети — её сын 17 лет, наша дочь 15-ти лет), и мы вспоминали нашу юность.

Вспомнились самые незначительные и при этом важнейшие детали. Мы с упоением вспоминали лучшие семинары наших блистательных преподавателей… Вспомнили, с какой лёгкостью и непониманием мы пропускали лекции тех педагогов, по учебникам которых сейчас учатся все русские филологи. Мы вспоминали то безответственное счастье, которое называется студенчеством. Мы успели зацепить последние годы того студенчества, когда стипендия была существенной суммой, когда будущее, даже по распределению, не казалось чем-то страшным, а скорее наоборот.

Мы вспоминали то бескомпромиссное отношение к миру, наши концерты, наши студенческие стенгазеты, в которых было столько отчаянной свободы, которой мы упивались и безусловно верили, что ближайшее будущее только за такими, как мы.

Тогда мы не могли представить даже в каких бесконечно других условиях будут жить и учиться следующие поколения студентов. Что появится какое-то нечеловеческое количество шарлатанских факультетов, ВУЗов и специальностей…. Что звание человека с высшим образованием будет девальвировано целиком и полностью!!! А получение фундаментальных знаний будет казаться пустой тратой времени.

В нашей среде проявление пошлости было самым постыдным, что только могло быть. Если кто-то и слушал то, что мы сейчас называем шансоном, или что-то типа Ласкового мая, то это скрывалось и это было постыдным в нашей среде. И я понимаю, что в том обществе ещё были люди и была некая среда, в которой не могли пышным цветом процветать Стасы Михайловы и иже с ними. У них, конечно, была своя аудитория, и она была многочисленна, но это всё равно было на задворках. В те времена, которые по всем моим ощущениям были недавно, невозможны были такие дуэты, как дуэт Хворостовского и Крутого, Спивакова и Лепса, а также Киркорова и Нетребко и т.д.

В студенческой среде тогда я чувствовал некую всеобщую прививку от пошлости и жизненную необходимость дышать только чистым воздухом… Да, многие и многие представители моего поколения не продержались, сдались. И именно представители моего поколения, выйдя из той самой студенческой среды, наполнили воздух ядом. Как это произошло? Какого испытания они не выдержали?… Что предстоит выдержать нынешним студентам? Какие соблазны и компромиссы их подстерегают? Не знаю. Ясно одно, что им труднее, чем нам. У них меньше свободного времени, у них меньше ориентиров, им предлагаются вполне внятные и при этом примитивные задачи, а главное, им почти некому доверять… Но юность прекрасна!!!

Мы сегодня вспоминали юность и вдруг поняли, что мы с ней не расстались. Мы всё ещё юнны или как минимум молоды. У нас с Леной младшей дочери 10 месяцев, а наша сокурсница Вита только что, буквально летом, начала жизнь с чистого лица на новом месте. Так что, юность продолжается! И она продолжается на тех самых принципах и по тем правилам, которые были у нас, когда мы были студентами. Юность прекрасна! Просто я знаю людей, у которых юности как таковой не было. Им нечего предавать. А тем, кому есть, что предавать…… Так вот лучше этого не делать!!! Ну а те, кто предали… О них мы не будем говорить. За них в нашем застолье тост не поднимают.

Вот такой, простите, у меня получился, немножко нетрезвый, довольно пафосный, но искренний тост за юность.

За юность!!!

Ваш Гришковец.

Здравствуйте!

Всё! Сегодня твёрдо решил дать себе установку на то, что Новый год уже скоро. А то что-то никакого ощущения приближения каникул, праздника, Рождества, подведения итогов года в помине нет. За трое суток совершил пять авиаперелётов. Везде была слякоть, низкое небо, грязные машины, согбенные пешеходы. А подлетал сегодня к Калининграду, увидел покрытый льдом и снегом залив, лёд весь в страшных трещинах… но при этом зрелище прекрасное! Город засыпан свежим снегом, и хотя бы пару дней за окнами будет ощущения абсолютной чистоты.

Сегодня Машеньке исполнилось 10 месяцев. Результаты её жизнедеятельности впечатляют. Шутка ли?! Шесть зубов, очень быстрое ползание, стремительное заползание по лестнице, понимание работы телевизионных пультов, назначения телефонов и кнопок, вполне внятные несколько слов……. То есть уже вполне человек, хоть ещё не прямоходящий, но уже разумный. А самое главное, часто весёлый.

Сегодня она впервые потрогала снег. Снегопад в окне её очень заинтересовал, и вот сегодня она его впервые потрогала. Со снегом она познакомилась без особого восторга. Он её, скорее, озадачил. А вот Наташу в своё время снег сильно разочаровал. И даже обидел. Приблизительно в этом же возрасте мы катали её в коляске по бульвару Строителей в Кемерово, после сильного пышного снегопада. Был идеальный зимний вечер. Градусов семь мороза, ни ветерка, и в свете фонарей новенькие сугробы мерцали и были непреодолимо притягательны. Наташа тянула к ним руку. Мы дали ей потрогать снег рукой в рукавичке, но это её явно не устраивало. Мы поняли, что она хочет взять снег голой рукой и предоставилией ей такую возможность. Она сунула руку в сугроб, схватила снег и сжала в кулак. Зависла трехсекундная пауза, потом она повернула к нам удивлённое и обиженное лицо, в глазах было написано полнейшее непонимание, мол, как такое дивное и нежное на вид нечто может быть таким обидно холодным, колючим и мокрым в действительности. Ещё через пару секунд она завыла низким голосом и обиженно заплакала. А пальцы на руке растопырила и трясла, стараясь стряхнуть неприятное ощущение.

Надо будоражить в себе ощущение предвкушение Нового года. Пора уже подумать об украшении или начать украшать дом. В городах Украины, особенно в Киеве, рождественско-новогодних украшений уже гораздо больше, чем в Москве и в целом в России. Да и сами эти украшения как-то наряднее и изящнее, что-ли. Как это объяснить? Не знаю. Но уж точно украинцы умеют и любят вкусно и обильно поесть, повеселиться, одеться по-пижонски, отпраздновать что-нибудь с особым размахом, спеть и сплясать… На наших просторах даже песни чаще всего печальные, бесконечно длинные, про тяжёлую жизнь, да и многие на один мотив. А украинские песни по большей части удивительно мелодичны, напевны, разнообразны, дают возможность поющему продемонстрировать силу и красоту голоса и, как правило, за редким исключением, бессмысленны и жизнерадостны… Так хочется праздника! Как… дома, давно, когда были живы бабушки и дед… Когда за столом пелись и тягучие русские песни, и конечно, не знающая границ украинская песня про то, как девушка парню назначает свидание всю неделю, и никогда не приходит, тем самым обманывает и подводит парня…

Хочется, чтобы после такого тяжёлого года получились празники… Вот в маленьком магазинчике напротив нашего дома новогоднюю гирлянду и снеговика с лампочками вообще не убирают круглый год. Думаю, что до августа им лень его убирать, а в августе они полагают, что зачем его убирать, если Новый год уже скоро…

Надо думать о подарках. Надо составить список, кому подарки надо купить. Надо по возможности закончить те дела, которые можно закончить, чтобы они не законченные не помешали ощущению праздника. Хочется навести порядок в делах, на рабочем столе, сесть и записать на листочек всё, сделанное за прошедший год. И хотелось бы чтобы список был более чем из трёх пунктов (улыбка).

А вот вам последняя, ещё не опубликованная, песня из нашего альбома «Радио для одного». Про эту песню мне легче всего говорить в превосходных степенях, поскольку я к ней вообще никакого отношения не имею. Максим Сергеев просто взял стихотворение Уильяма Блейка и написал песню. Концепция альбома, в котором в нескольких песнях присутствуют как русские, так и английские тексты, рифмующиеся между собой или абсолютно контрапунктные… Так вот, концепция и идея этого нашего самого цельного альбома пришла мне в голову благодаря этой песне. Если вы её послушаете, она гарантировано вам поможет приблизить новогоднее настроение. У неё даже название подходящее… Когда я ставлю её друзьям, они просто не могут понять, что это Бигуди. Начинают делать предположения о том, что эта песня из нового альбома того или иного любимого ими исполнитея. Это так забавно! Но знаете, мне даже самому не верится, что нам удалось записать такой замечательный альбом. И я в связи с этим даже не хочу изображать ложную скромность. Этот альбом я точно запишу в список главных итогов уходящего года. Хотя главный итог уходящего года для нашей семьи сегодня впервые потрогал снег (тут бы я очень хотел написать слово «улыбка», но пусть лучше прозвучит песня):

:)

Ваш Гришковец.

Здравствуйте!

Вчера перед вылетом из Одессы выпил в аэропорту бутылочку Боржоми. Пил и думал, что ближайшие несколько месяцев мне не удастся ощутить знакомый с детства, и в детстве не любимый, а потом накрепко полюбившийся вкус. Почти две недели украинских гастролей каждвй день пил Боржоми и каждый раз посылал мысленные проклятия всем без исключения тем, из-за кого я не могу пить столь привычную и родную воду в своей стране.

Самым важным событием прошедших гастролей ощущаю спектакль, сыгранный в Мариуполе. Этот город накрепко для меня свзан с детством. Там жила бабушка, и в течение многих лет летние каникулы проходили в городе Мариуполе, который тогда назывался Ждановым. Бабушка жила на Гавани, так назывался частный сектор, простиравщийся от рыбзавода до железнодорожного депо вдоль моря. И хоть дома на Гавани были в основном убогие, в море можно было войти без опасения покалечить ноги о трубы, обломки и арматуру только в некоторых местах, которые с большой натяжкой можно было назвать пляжами… Хоть вода в море была пропитана всевозможными стоками гигантсских металлургических комбинатов, а в реке Кальмиус (которую местные упорно называют Кальмус)купаться запрещали строго настрого и рыбу из неё есть — тоже… Хоть от рыбзавода регулярно долетали ужасные запахи, а Азовсталь и Завод Ильича накрывали город сажей и ядовитым дымом — всё равно для меня это был город у моря, то есть тёплый, южный, наполненный летними радостями и приключениями. Я любил Жданов. Каждую весну я считал дни до того, как из ещё не согретой летним солцем Сибири поехать к бабушке.

Последнее своё школьное лето я провёл в Жданове в 1983 году. И с тех пор до позапрошлого года ни разу в нём не побывал. Почти два года назад я приехал уже в Мариуполь и понял, что Жданов и Мариуполь — это очень разные города. В Жданове было много роз, он был довольно чистым, по нему ездили новые чехословацкие троллейбусы, а бордюры и деревья были побелены. Мариуполь же довольно мрачный город. Если помните в знаменитом фильме «Маленькая Вера» фигурирует некий мрачный, беспросветный промышленный город у моря. Так вот фильм снимался как раз в Мариуполе. Когда смотрел фильм, я удивлялся, как можно было так запечатлеть город, в котором для меня было много радостного. Оказывается, можно…..

Перед спектаклем я опасался, что в Мариуполе не найдётся достаточно зрителей, которые хотели бы посмотреть мой спектакль, опасался напряжённой атмосферы во время спектакля, опасался,что очевидно трудная жизнь, которыой живёт город, не позволит зрителям найти силы для художественных впечатлений…

Я сильно волновался перед спектаклем ещё и потому, что в ждановском драмтеатре я часто бывал совсем ещё ребёнком, а потом мальчишкой. И даже был на спектаклях кемеровского театра имени Луначарского, который приезжал к Азовскому морю на гастроли… Волнение напрасным никогда не бывает. Видимо это волнение придало спектаклю особое звучание. И может быть именно поэтому он прошёл на удивительной ноте. Я видел много наполненных слезами глаз, да и сам едва удерживался от слёз.

Ехал после спектакля в Донецк довольно долго. Выпил с другом детства водки и поехал. Мой друг Виталик практически единственный оставшийся в моей жизни человек из того моего детства. Мы долго с ним переписывались, у нас была переписка ещё в детские годы и даже когда мы служили, он в армии, я на флоте, мы обменивались редкими, но какими-то очень важными письмами. Когда мы были далеко он частенько помогал бабушке…

Он конечно же ждал моего приезда. Его жена наготовила массу еды. Дети, два его уже взрослых сына, нарядно оделись. Я же понимаю, что для него мой приезд — это весьма значительное и даже волнительное событие. Он почти нигде не побывал. Всю жизнь работал на заводе Ильича… А посидеть мы смогли недолго, потому что вечером опустился такой туман, какой я видел только на Дальнем Востоке да и то всего несколько раз. Были опасения, что закроют трассу. Пришлось ехать… И вот остались в памяти быстрые, быстрые тосты, торопливые слова, которые так хотел Виталик сказать, но от волнения и спешки видимо сказал не то, не так или вовсе не сказал… Ехал я сквозь туман долго, хмелел от выпитого на посошок, потом наоброт трезвел… А вокруг был туман, туман… Ехали только при ближнем свете. «Вот так и живём, так и живём. В тумане да наощупь», — бормотал я сам себе, досадуя на обстоятельства и сердясь на себя за то, что не смог уделить достаточно времени именно тому, кто этого больше всего хотел… Да и я сам хотел того же.

Вот сейчас дома. Завтра на день в Москву, потом опять домой. То есть, туман не рассеивается (улыбка).

Ваш Гришковец.

Здравствуйте!

Диктую по телефону из Днепропетровска. Через полчаса на сцену. Завтра поеду в Донецк. Это у меня будет четвёртая географическая точка в украинском путешествии. Чувствую как сильно изменилось настроение в стране по сравнению с прошлым годом. Чувствую, но пока сформулировать того настроения не могу. К тому же в разных городах настроения разные, в целом много ворчания. Но ворчат тоже по разному. Единственное, могу сказать, что ворчать стали тише. Ощущается какое-то затишье, даже не смотря на палатки на майдане. Все как будто не спешат с выводами о том что же ждёт страну в ближайшем будущем. Предположения однако делают неутешительные.

Но пока всё-таки не могу я понять некой общей атмосферы в стране. Впереди ещё Донецк, Мариуполь и Одесса, может быть удастся сформулировать то что пока только чувствуется.

Но я хочу сейчас не об этом. А хочу я предъявить вам ещё одну мою самую-самую любимую песню с нашего альбома «Радио для одного». По сути эта песня завершает наш альбом. Хотя в нём будет ещё одна совсем настоящая песня, в которой я говорить не буду ни слова и в которой Макс Сергеев прекрасно спел стихотворение Уильяма Блэйка. Так что в альбоме «Радио для одного» одна песня из десяти будет настоящей песней с очень хорошими стихами исполненными на языке оригинала.

А сейчас можете послушать песню, которая называется «Радио для тебя». Когда Максим показал мне эту музыку и я услышал как он спел и какие слова он написал, я какое-то время даже не знал как к нему обращаться. Потому что меня просто поразила та мелодия и то звучание, которого он добился. А не знал я как к Максиму обращаться потому что он превзошёл все мои ожидания.

Вот послушайте.

Радио для тебя

Эта песня будет последняя в альбоме. И самые последние слова, которые звучат в этой песне, на мой взгляд, самым лучшим образом завершат нашу новую работу. Альбом закончен. Серж Савостьянов сделал прекрасное оформление. Вот ещё одно произведение начинает свою жизнь уже отдельно от нас.

Ваш Гришковец

Здравствуйте!

Диктую по телефону из Киева. Погода отвратительная, ночью был мокрый снег. Не дождалась меня хорошая погода про которую так много говорили. А она действительно была хорошей, мне даже вчера подарили мохнатую душистую вербу, которая запуталась во временах года. А ещё мне позавчера в Киеве подарили коробочку, которая фактически ничего не весила, и я в гастрольной суете даже не открыл подарка. Открыл только сегодня утром и обнаружил в коробочке живую бабочку. И инструкцию по её кормлению. Её надо кормить сахарным сиропом или специальным мёдом. Носился по гостинице искал еду для бабочки. Потом пытался её кормить. Даже не знаю поела она или нет. Теперь надо её пристроить в надёжные руки, поскольку в Днепропетровск я её конечно не повезу. А в инструкции написано, что при правильном уходе она может прожить десять дней. Аккуратнее надо быть с такими подарками.

А двадцать четвёртого ноября сыграл спектакль в городе Житомир. Был в этом городе в первый раз. Мне всегда нравилось слово Житомир. В этом названии так звучит провинция в самом лучшем смысле этого слова. В слове Житомир чувствуется, что-то уездное, тихое, сердобольное, домашнее… Недаром Лариосик из Булгаковской «Белой Гвардии» приехал в Киев как раз таки из Житомира. Этот трогательный симпатичный и чувствительный юноша… Житомиряне (именно так себя именуют жители Житомира) даже поставили памятник Лариосику…

Спектакль в Житомире прошёл прекрасно. А я в этом сомневался, когда ехал в Житомир. Всё таки город небольшой, не больше трёхсот тысяч, а театр, наоборот, не маленький, более восьмисот мест. Но театр был полон, атмосфера в зале сложилась очень тёплая и чувствовалось, что люди давно ждали. О Житомире остались самые приятные и какие-то уютные впечатления. Хотя город не блещет красотой, о древней его истории в городе мало что напоминает, течёт в нём жизнь неспешная, но настоящая.

А два дня назад я побывал в Черниговской губернии селе Сиволож. Когда-то в начале двадцатого века прадед мой Гришковец Василий Петрович, будучи ещё совсем юным, вместе с родителями, братьями и сёстрами покинул это село и отправился на заработки в Алтайскую губернию, откуда уже один без родственников перебрался сначала в Анжеро-Суджинск, где работал на шахте и встретил мою прабабушку Шарапову Таисию Петровну, а потом они уже перебрались в Щегловск, ныне Кемерово. Дед мой родился в девятнадцатом году, а прадед умер в двадцатом. Так что я практически ничего не знаю о том, какой он был человек. Но село, откуда происходят мой род и моя фамилия, мне очень хотелось посетить.

В Черниговском архиве сведения о Гришковцах, именно моих предках, начинаются с 1763 года. Практически все мужчины в роду были казаками, многие служили в разные военные кампании…

Добирались мы из Киева до Сиволожей довольно долго, друзья мне для такой поездки выделили ни много ни мало, а Хаммер. И хорошо сделали, потому что от трассы до села дорога либо плохая, либо условная. Друзья мои также успели предупредить о моём приезде сельское руководство, так что от трассы до деревни нас сопровождал сельский руководитель (не могу понять, какая у него должность). Без его сопровождения мы вряд ли нашли бы Сиволож.

На меня, конечно, сильное впечатление произвела эта поездка. Село печальное, совсем непохожее на зажиточные южно-украинские деревни. Дома, заборы, подворья — всё скорее напоминает сибирские поселения. Такие же небольшие пятистенки, такая же форма окон и крыш, только старенькие заборы покрашены в более весёлые цвета. Многие дома если не брошены, то находятся в каком-то совсем уж плачевном состоянии. Живёт в селе 721 человек, а в сельской школе 55 учеников, в том числе и ученики из соседней деревни. Но Гришковцов в деревне много (улыбка).

Говорят в Сиволожах на украинском языке, точнее на суржике, потому что грамматика того языка на котором они говорят скорее близка грамматике русского. То есть я понимал Гришковцов вполне свободно. Когда говорят на правильном и нормативном украинском языке я понимаю мало, а тут было понятно. В центре села сохранилась старинная церковная ограда, это единственное старинное, что осталось от давних времён. Деревянной церкви, которая раньше стояла за этой оградой, давно нет. На её месте стоит двухэтажная школа. Эта школа, пожалуй, самое чистое и аккуратное строение во всём селе. Возле школы меня встречали дети с воздушными шариками и хлебом-солью, их, видимо, долго продержали на улице и они были замёрзшие и явно недоумевающие «кто это приехал?». Хотя, как выяснилось чуть позже, после того, как мои друзья сообщили сельскому руководству о моём визите, разговоров в селе было довольно много и некоторые, как мне сказали, посмотрели в интернете что я за гусь (улыбка). А я не знал, что меня будут встречать и поэтому приехал без подарков. Ужасно неудобно. Ну ничего. Я как-нибудь это исправлю.

Побывал в сельской библиотеке, в нетопленом, холодном деревянном доме, где даже портрет Тараса Шевченко выглядел каким-то совсем замёрзшим. В библиотеке, мне сказали, насчитывается шесть тысяч книг, но, судя по книжным полкам у входа в библиотеку, на которых стоят самые популярные книжки, Дарья Донцова и Маринина победили и в украинской глубинке. Машина, на которой я приехал, произвела большее впечатление на селян, чем я сам. Они над ней посмеивались или как-то сдержанно улыбались, глядя как на диковинку. Меня провезли по всему селу, показали дома и дворы в которых живут Гришковцы. Ехал мимо мужик на телеге, мне сказали: «Вон тоже Гришковец». Я впервые общался с однофамильцами… и конечно же многие из них приходятся мне дальними-дальними родственниками.

Когда стемнело меня пригласили отужинать. Маленький банкет состоялся в крошечном кабинете довольно большой сельской столовой. Почему в кабинете? Да просто это единственное отапливаемое помещение во всём здании. Накормили обильно. Пили отличную самогонку. Уезжал из Сиволожей хмельной, растерянный, запутавшийся в ощущениях и переживаниях и уверенный, что непременно приеду ещё и хочу приехать с детьми. Не знаю почему. Время в Сиволожах остановилось где-то между 1975 и 1985 годами.

Мозаика на здании школы

Вокруг этого села бесконечные идеально ровные поля и огромные лесные угодья. Пейзаж довольно сильно похожий на алтайские и притомские привычные мне с детства виды. Может быть именно поэтому мои предки остановились именно там. Кто знает.

Побегу на презентацию книги, потом спектакль, а завтра в Днепропетровск.

Ваш Гришковец.