Здравствуйте!
Хочу дать несколько рекомендаций и обратить внимание тех, кто прочтёт эту запись, на несколько фильмов, которые я видел в программе Сахалинского кинофестиваля в августе. Эти картины вряд ли увидят широкий экран и, боюсь, что могут пройти мимо тех людей, которые кино любят. Боюсь, что эти фильмы могут затеряться среди более громких кинособытий и тех, кому возможно, эти фильмы нужны останутся без них. А их лучше посмотреть сейчас, потому что это кино сегодняшнее, оно свежее. Живое.
Очень рекомендую посмотреть картину «14+» Андрея Зайцева, картина очень простая и ясная, в которой простота совсем даже не хуже воровства. Это история первой любви в 14 лет, история сделанная без сладости и умиления перед нежным возрастом и при этом вовсе без ненужной грубой «социалки», при этом любовь эта случается в очень точно снятом и отображённом городском пейзаже в обычном спальном районе, который не прекрасный, не ужасный, а просто такой какой есть. И в такой городской среде живёт подавляющее большинство городских жителей нашей страны.
Картина трогательная, точная и позволяющая вспомнить свою первую любовь в этом возрасте, если таковая случилась. Я так свою вспомнил. Причём вспомнил вплоть до мельчайших деталей. А до фильма казалось, что забыл.
Я вспомнил, что был влюблён в девочку, которая была на полгода меня младше, а мне было 14. Я даже вспомнил её имя. Юля Костенко. Это была летняя влюблённость в городе Жданове, ныне Мариуполе. Было море, было даже купание на закате, были робкие прикосновения и целый океан фантазий и желаний. Я переписывался с ней всю зиму и ждал следующего лета, а когда снова приехал из Сибири к морю, то увидел Юлю Костенко с парнем шестнадцати лет, с которым я даже рядом не мог постоять. Он был загорелый, весь какой-то упругий, с золотой фиксой и наколкой на левой руке «Толя».
То есть фильм «14+» очень точная история и очень сегодняшняя, при этом по причине своей точности — вечная. И картина сделана в самых лучших традициях фильмов семидесятых и восьмидесятых годов о школьном возрасте.
Очень рекомендую посмотреть фильм Михаила Местецкого «Тряпичный союз». Это крайне самостоятельная и очень жизнерадостная картина. В ней много такого, что может оттолкнуть от неё чистоплюев, но тем не менее это необычное произведение можно назвать нежным пост-панком. Фильм самобытный, и я бы даже назвал его этаким подмосковно-дачным «Бойцовским клубом». Картина почти наверняка удивит, и я надеюсь, многих порадует. А ещё в этом фильме вы можете увидеть классных молодых актёров… Первоклассных просто!
Всячески рекомендую потратить полтора часа жизни на фильм Вани Вырыпаева «Спасение». С уверенностью могу сказать, что это не лучшая его работа, а первое его настоящее кино. Я знаю историю трансформации художественного замысла этого фильма. Начинал смотреть его с серьёзным предубеждением, а к концу был счастлив. Счастлив тем, что не одинок… Только должен предупредить, что первые полчаса этого фильма нужно потерпеть. Первые полчаса картины могут от неё оттолкнуть. Но если перетерпеть, то будет возможность получить большое и очень жизнеутверждающее впечатление. События в картине происходят немножко в Польше, а потом, в основном, в Тибете. Герои фильма говорят по-польски и по-английски, нужно быть к этому готовым. Но фильм Вани Вырыпаева не пытается изображать некое иностранное кино. Это очень наше кино, просто снятое не в России. Главную героиню играет непрофессиональная актриса, а вовсе даже театральный художник. То, как ей удалось исполнить свою роль и как режиссёру удалось её снять… В случае, если досмотрите фильм до конца вы точно эту героиню не забудете.
На Сахалинском фестивале у меня сложилось очень радостное ощущение от того, что тот тренд в современном российском кино, который был фактически возглавлен пресловутой Валерией Гай-Германикой, перестал быть трендом. Презрительное отношение к презренным людям на экране перестало быть желанным теми людьми, которые сейчас делают новое кино. Я не увидел на фестивале героизации мерзости.
Не могу сказать, что то, что происходило на Сахалинском фестивале, говорит о начавшемся процессе, о некоей новой волне… Но некий новый контекст начинает складываться. И это меня очень радует, это даёт мне надежду. К тому же я видел и ощущал, как перечисленные мною новые картины видел, слышал и воспринимал, в сущности, обычный зритель. В зале на 700 мест было немного участников фестиваля и профессиональных кинематографистов. В своём большинстве в зале были жители Южно-Сахалинска — так называемые обычные зрители.
И вот эти зрители не очень приняли новый фильм Меликян «Про любовь», который недавно получил гран-при фестиваля «Кинотавр», на котором как раз его смотрели с восторгом люди, занимающиеся кино, а не «обычные»зрители. На Сахалинском фестивале зрители ждали этой картины, они знали, что фильм удостоен гран-при авторитетнейшего в России фестиваля. Они помнили предыдущий фильм Меликян «Звезда», который им полюбился… Но именно в такой «обычной» и провинциальной зрительской среде выявляются фальшивки.
Я рад тому, что увидел и почувствовал на Сахалинском фестивале, я очень надеюсь на то, что самобытное отечественное кино не будет тяготеть к тому, что вообще не свойственно русской культуре, русскому искусству.
Есть, определённо есть международное распределение труда и обязанностей. То, что умеют делать японцы, совершенно необязательно могут сделать аргентинцы, и наоборот. Вот никак не могут в России понять, что не надо нам играть в футбол на европейских и мировых чемпионатах. А итальянцам, испанцам и португальцам нечего даже пробовать играть в хоккей. Но только испанцы с португальцами это понимают и не пытаются, а наши про футбол не понимают.
Жёсткое, сугубо-социальное, беспросветное, человеконенавистническое искусство прекрасно умеют делать немцы, англичане, скандинавы… Они это делают так, как никакой Гай-Германике никогда не удастся, к тому же они это делают давно, а у нас в связи с этим всегда будет «вторяк».
Зато так как у нас делали, писали, снимали, ставили что-то неспешное, глубокое, тонкое, крупноплановое, а главное, гуманистическое искусство, так никто делать не умеет. И именно этого от нас ждут и хотят. И мы сами этого от нас самих ждём и хотим.
Ваш Гришковец.