Здравствуйте!
Мы играли наш первый концерт больше двух часов. Нас не отпускали. Да и мы не хотели уходить со сцены.
Пока у нас с Мгзавреби готово и отрепетировано всего девять песен. В альбоме их будет одиннадцать. Две песни из тех, что мы сделали и исполнили 15-го в альбом не войдут. Но альбом выйдет только в октябре. То есть, мы вместе исполнили девять вещей и раза три повторили некоторые на бис. Остальное ребята играли и пели сами. Так что почти половину концерта я провёл в зрительном зале среди зрителей. Я был счастлив и на сцене, и глядя на неё.
В конце концерта, отдавая дань тем десяти годам незабываемой совместной работы с Бигуди, из почтения к тому, что как когда-то Гиги и его друзья услышали в нашем исполнении и полюбили, и из благодарности к дивной песни моей юности, мы почти не репетируя исполнили «На заре». Она прозвучала совсем по-другому, чем было у нас с Бигуди и с Ренарсом Кауперсом, прозвучала с грузинским мягким акцентом, не в таком темпе, не так мощно, но невероятно тепло и к большой радости собравшихся.
После концерта все были оглушённые, уставшие, неразговорчивые. Ребята писали смс-ки домой…
Потом мы все поехали в ресторан. В Москве уже стояла летняя ночь, в ресторане никого не было. Не было ни сил, ни голода, ни жажды. Была усталость, удовлетворение и звон в ушах. Прекрасный звон после мощного, громкого концерта. Так продолжалось какое-то время. Но грузины всегда и везде грузины. Прозвучал один тост, другой. Не громкие, не бравурные… Потом ещё кто-то сказал что-то… К нам присоединились друзья, которые были на концерте…
А потом грузины, конечно же, запели. Они пели какие-то грузинские песни, но среди них друг проскочила знакомая всем с детства «Мы своё призвание не забудем, смех и радость мы приносим людям». Песню бременских музыкантов они так же спели по-своему, моментально разложив её на голоса. Так мы и встретили рассвет.
На следующий день ребята сходили ко мне на спектакль. После спектакля были тихими, усталыми, впечатлёнными. Я повёл их ужинать и испытал довольно серьёзный стресс. Представьте, восемь молодых грузин, для которых самый большой город, в каком они бывали это Киев. Для них естественным ритмом жизни является ритм Тбилиси, где никуда не надо спешить, где почти все друг друга знают, а если не знают лично, то знают кого-то из родственников, знакомых или одноклассников. Где нет той самой скрытой агрессии и опасности, которая как бы ни была приятна летняя Москва, особенно в выходные дни, всегда в этом огромном городе присутствует, про которую никогда нельзя забывать. Хоть и очень хочется забыть.
Я был, как пионервожатый, который собирает своих подопечных и одного всё время не хватает. Пока находишь отсутствующего, теряются ещё два. То кто-то пошёл покурить, то кто-то с кем-то заговорил, то кто-то решил что-то сфотографировать. А нам нужно было перемещаться на трёх такси. Я совершенно не хотел их запугивать и настораживать, а они всё говорили, что они взрослые люди, сами во всём могут разобраться, и чтобы я не волновался. Но стоило мне чуть-чуть потерять бдительность, как тут же сволочной таксист, которому я всё объяснил и дал денег, завёз-таки троих чёрти куда и, ничего им не объяснив, высадил их из машины и уехал. Про то, как мы нашлись, не буду говорить. Но как же приятно было смотреть на этих красивых, весёлых, очень разных, открытых и дружелюбных людей, на Тверской улице и чувствовать, слышать, видеть из какого другого они маленького, уютного и пока ещё живущего по иным правилам и традициям мира.
До их возвращения в Грузию мы успели сыграть два крошечных концерта на телевидении «Дождь» и на канале «Москва 24». Надо было видеть, какое оживление царило на студиях с их появлением и с того момента, как они начинали даже не играть, а просто настраивать инструменты и распеваться. Из этого всего становилось ясно, что все соскучились по грузинам, даже если они толком их никогда не видели и не знали. Многие, кто их слышал, даже и не догадывались, что на самом деле они скучали по ним.
Самый приятный эфир был на радио «Серебряный дождь» в программе «Что-то хорошее» у Алекса Дубаса. Алекс прямо в прямом эфире, не говоря радиослушателям, сразу открыл бутылку вина. Моментально возникла какая-то удивительная атмосфера то ли «квартирника», то ли посиделок на даче у старинного друга. Мы что-то исполнили. Алекс принимал смс сообщения от слушателей. Девушка из Твери написала, что она счастлива нас слышать, что когда-то в детстве жила в Кахетии, в Телави, и помнит с детства песенку, из которой запомнила несколько грузинских слов. Она написала эти слова, Алекс, как смог их прочёл, ребята не сговариваясь эти слова подхватили и спели эту песню. Это было чудо. Это было чудо живой встречи. Берусь только догадываться, как была счастлива та девушка в Твери.
А потом я вспомнил эпизод из фильма «Мимино», когда герой из Западного Берлина пытается сначала позвонить в Дилижан, но это оказывается невозможно, а потом просит соединить его с Телави, но его соединяют с Тель-Авивом, где он попадает на земляка, и они вместе поют. Я напомнил этот фрагмент, и ребята тут же спели ту самую песню.
За прощальным ужином я спросил Гиги и ребят: «Ну что, братцы, сейчас вернётесь в Тбилиси и увидите, какой он маленький, уютный, тихий и весь родной? Увидите город, в котором знаком каждый дом, балкон, переулок… Город, в котором вы помните какая была булочная или хинкальная на месте сегодняшнего бутика или кафе, где Кура течёт, как выясняется, совсем неторопливо…» Они заулыбались и молча покивали в ответ. Мы выпили и расстались до следующего концерта, который состоится в Москве 20-го июля.
Вспоминаю концерт, эфиры, нашу студийную работу в Тбилиси, наши репетиции, наши ужины, нашу совместную усталость и совместную радость. Улыбаюсь.
Ваш Гришковец.