Премьера спектакля «Когда я боюсь»

Здравствуйте!

В прошедшую субботу исполнял в Москве «Шёпот сердца», и почти шестьсот зрителей были свидетелями забавной ситуации, случившейся во время спектакля. Очень хочу этим поделиться…
На спектакль в прошедшую субботу пришла моя давняя знакомая и землячка, известная телеведущая, можно сказать, самый главный телевизионный доктор Елена Малышева. Пришла она в компании своих коллег и соведущих, то есть тех врачей, которые помогают ей по телевизору лечить людей. В частности, был доктор Герман Гандельман. Те, кто его хоть раз видели по телевизору, даже случайно, наверняка помнят высокого, я бы сказал, длинного смуглого и ужасно симпатичного человека. Всегда весёлого…
Я знал, что Елена и компания в зале, и был рад тому, что они пришли именно на «Шёпот сердца», поскольку это, в известной степени, медицинский спектакль.
Спектакль начался вовремя, всё шло хорошо… и вот когда я дошёл до темы инфаркта и сердечных болей, вдруг в четвёртом ряду, строго по центру зала подскочила барышня и очень испуганно громко прокричала что-то вроде: «с моим парнем что-то не так, по-моему ему плохо!»

Читать далее…

Здравствуйте!
В воскресенье спектакль «Пока наливается пиво». Пятый день нахожусь в репетиционном процессе. Мне так трудно, как… не с чем сравнить, как мне трудно.

Я прекрасно понимаю, что театр, в котором я репетирую, это давно сложившийся экипаж. Они все друг друга прекрасно знают. Они знают курс, а если кто-то и не знает, то только по той причине, что полностью доверяет капитану, и не сомневается, что все куда-то благополучно доплывут. Они все отлично знают, на что способны сами и на что способны остальные. Я же практически ничего не могу понять…

Все хорошие. Все стараются. Все что-то говорят и куда-то идут. Но я ничего не могу сообразить и запомнить. Я привык быть один на сцене и в работе. Я привык долго и тщательно всё продумывать, долго оттачивать, а потом ещё точить отточенное. Короче, у меня есть ощущение, что я стараюсь понять, как и по каким законам работает и живёт муравейник изнутри муравейника, будучи одним из муравьёв. В муравейнике всё живёт, работает, всё отрегулировано, но только понять это можно только откуда-то со стороны. А я оказался внутри… И понял как сильно я отвык от коллективного труда. Очень стараюсь именно к этому привыкнуть. Для меня это самое-самое трудное…

Но как бы там ни было, в воскресенье в 21:00 спектакль начнётся и в любом случае дойдёт до конца. Потому что все билеты проданы.

Обычно когда меня спрашивают, мол, как получился у тебя спектакль, что за спектакль ты будешь играть… я всегда на такие вопросы отвечал: «Увидите. Приходите и увидите». А теперь я могу ответить только: «Посмотрим».

Ваш Гришковец.

Здравствуйте!
Тринадцатого сентября, завтра, маме исполнится семьдесят лет. То, что мне в следующем году исполнится пятьдесят, меня меньше удивляет, чем то, что маме семьдесят. Завтра поздравлю её по телефону. Потому что мама решила не отмечать этот юбилей. К тому же она в Калининграде, а я репетирую в Москве.

Не помню, чтобы мама вообще когда-нибудь как-то особенным образом отмечала свой день рождения и относилась к нему серьёзно. Мне всегда казалось, что поступающие в этот день поздравления её как-то тяготят и заставляют себя вести не так как ей хотелось бы… А вот восемнадцатого мама с отцом прилетят на премьеру того, что мы сегодня репетируем. Добавят мне волнения…

А я давно сформулировал для себя и часто говорю это тем молодым коллегам или ещё не вполне сформировавшимся художникам… говорю тем коллегам, которые очевидно ещё не определились с собственным высказыванием, ещё не свободны от того, что называется столь полюбившимся теперь словом тренд… Или попросту ещё находятся на этапе поисков и экспериментов… Так вот я говорю им, что главным критерием отбора того, что и как говорить со сцены в тексте или с экрана, является предположение, что мама находится в зале или может прочесть написанное. Маму ни в коем случае нельзя огорчить.

Читать далее…

Здравствуйте!

За текущий год были задержаны, как минимум, шесть моих знакомых. Из них четверых я могу назвать добрыми приятелями. А уже из них одного могу назвать другом и одного – коллегой.

К счастью, один из приятелей уже отпущен и даже восстановлен в должности. Это радостно. Вот только, арестовывали его громко, показывали по всем каналам, в наручниках везли через всю страну. А вот отпустили по-тихому, без извинений и публичных сообщений. Но в нынешнее время роптать грешно и чревато. К счастью, мой приятель жив-здоров, работает и, как прежде, руководит вверенным ему университетом на благо студентов и Родины.

Друг мой, близкий и любимый человек, сидит в Белоруссии, гражданином которой он и является. Сидит с весны. Толком даже не знаю, какое ему предъявлено обвинение, если вообще предъявлено. Он в своё удовольствие частенько снимался в фильмах, в эпизодах, играл в театре по мере сил и возможности, много пел, часто сидел в жюри местного КВН и является большим знатоком и специалистом в этой сфере. Вообще он в Минске уважаемый и любимый человек… Теперь сидит. И сидит точно не за пение и КВН. А вот за что, мне неведомо… Его я считаю своим другом…

В этом году впервые передавал записки друзьям в СИЗО. Писал от руки бумажки и отдавал тем, кто мог передать их, что называется, за решётку. Прежде мне некому было писать в заключение. Даже в девяностые годы… А теперь есть кому.

А в понедельник был задержан мой коллега, именно коллега, Борис Вайнзихер. Сейчас ему избирается мера пресечения. Насколько я понимаю и насколько силён в этих процессуальных тонкостях…

Читать далее…