21 апреля.

Здравствуйте!
Вчера весь световой день ехал из Томска в Красноярск. Дорога, особенно по Томской губернии и вплоть до города Мариинска, не просто плохая, а ужасающая. Здорово устал. Но вот уже скоро выйду на сцену Красноярского театра оперы и балета. Сегодня и завтра в театре оперы и балета Красноярска ни оперы, ни балета не будет. А будет «Шёпот сердца»…

В этом театре я ещё не работал. Прежние годы играл в театре музыкальной комедии. Этот посимпатичнее. И посолиднее. Во всём заметны значительность и солидность. В общем-то эти театры отличаются как оперетта и опера.

Здесь у меня в гримёрной стоит рояль. В оперных театрах я играл редко. Но вот в Днепропетровске я всегда работал в оперном театре. И там у меня тоже стоял рояль. И там тоже из разных гримуборных и с разных этажей доносились голоса распевающихся или репетирующих певцов и певиц. Я тут же почувствовал, что очень скучаю по тому театру и по нарядной днепропетровской публике. Скучаю по очень чистому и аккуратному фойе того театра. Вспоминается Днепропетровск. И то, что именно в этом городе и в этом театре ближе к концу спектакля в зал заходили два-три крепких мужчины, которые не были из одного рабочего коллектива, но выполняли одинаковые функции. Они приносили жёнам своих боссов букеты цветов, которые потом этими дамами мне и вручались. Букеты и доставляющие их мужчины были большими. Такого кроме Днепропетровска, я нигде не встречал.

Читать далее…

19 апреля.

Здравствуйте!
Вчера приехал в Томск. Томск после Кемерово, конечно, выходит кружевной, основательный и местами элегантный, а местами завораживающе красивый. Но в это время года и он выглядит после зимы потускневшим, неухоженным и обветшавшим.
Успел застать самый конец ледохода. Можно сказать последние его крохи. Основной ледоход был накануне. В Томске ледоход зрелище потрясающее: в Кемерово Томь поуже и побыстрее, да и берега высокие — близко к воде не подойти, а в Томске река широкая, спокойная, плавная, поэтому лёд идёт большими пластиками и его можно наблюдать близко.

Читать далее…

17 апреля.

Здравствуйте!
Сижу в гримёрной Кемеровского драматического театра им. Луначарского. Страшно волнуюсь. Волнуюсь до пересыхания языка и гортани. Всё-таки Кемерово… особая территория. И останется такой для меня навсегда. Погода чудесная. После Новосибирска и Барнаула Кемерово выглядит ухоженным, чистеньким. Приятно! Вчера ехали из Барнаула… Пока не покинули Алтайский край, дорога была ужасная, дважды совершенно беспричинно тормозили злые алтайские гаишники. А вот въехали на территорию Кузбасса и дорога пошла ровнее, и машины почище, и дома как-то поосанистей. Приятно!

Много людей, которые подходят подписать книги после спектакля говорят одно и то же… Говорят, что волновались перед спектаклем, волновались и боялись, что спектакль будет неудачный и им не понравится. Опасались разочарования, говорили, что сейчас такие времена, времена разочарований… Думаю, что сейчас эти люди — мои дорогие земляки, которые идут с билетами на спектакль, тоже волнуются по тем же причинам. Я волнуюсь в гримёрной, они где-то там в фойе. Такое тяжёлое волнение я не люблю, оно изнуряет. Это как в прекрасном море изнуряет морская болезнь.

Ваш Гришковец.

15 апреля.

Здравствуйте!
Скоро выходить на сцену в Барнауле. Пол-ночи ехал, пол-ночи спал. Погода отвратительная. Холодный дождь. Этот бы дождь, да на горящую Хакассию с Забайкальем. В прошлый раз, когда был в Барнауле было минус сорок восемь. Но чем хуже погода, тем приятнее людям в театральном зале. Это точно. Кстати сказать, сибиряки на спектаклях не засыпают. Даже в такую сонливую погоду. В чём причина — не знаю. Может быть они как-то умеют лучше накапливать витамины в организме на зиму и рациональнее их расходовать. Трудно сказать… Сам бы я ещё поспал.
Завтра полдня буду ехать в Кемерово. Это самый ответственный пункт во всём туре. Даже не знаю, удастся ли мне написать что-нибудь непосредственно из родного города. Боюсь, что попаду в цепкие руки тех, кто меня с нетерпением там ждёт, и на дневник не хватит ни сил, да и времени может не найтись. В родном городе время идёт иначе.

Ваш Гришковец.

14 апреля.

Здравствуйте!
Сижу в гримёрной театра Красный Факел в Новосибирске. Скоро на сцену. Готовлюсь ко второму спектаклю для новосибирской публики. Завтра в это же время буду готовится к спектаклю в Барнауле. Мне радостно обращаться к зрителям «дорогие земляки!», так я могу обращаться к залу только от Новосибирска до Красноярска. Дальше я уже малой родиной пространство не ощущаю. Всё-таки Иркутск и Забайкалье, хоть и Сибирь, но далёкая, и пейзаж другой.
Если кто-то собирается впервые побывать в Сибири, настоятельно рекомендую не ехать в марте и апреле. Это самое неприглядное время в наших краях. Деревья голые, во дворах городов и в перелесках за городом много тяжёлого, потемневшего, а то и просто грязного снега. Всё какое-то тёмное, неприбранное, усталое от зимы. В пейзаже совсем нет зелени, даже ёлки какие-то не зелёные, а тёмные.
Завтра поеду в Алтайский край, там паводки. Потом Кемерово, Томск и в Хакассию, где горят страшные пожары, потом в Иркутск и Забайкалье, где тоже горят леса. Вот такая весна… Если ехать в Сибирь, то в середине мая… хотя в лес не сходишь — клещи просыпаются раньше, чем просыпается остальная природа. Наверное, лучше осенью… и клещи уже замёрзли, и грибы, и колбА-черемша, и вообще хорошо осенью. Только осень очень короткая. Маленькая сибирская осень, а то бывает и не случается её — дожди-дожди, а потом раз и снег. Так что лучше в Сибирь ехать зимой, да чтоб ещё и морозец под тридцать. Чтобы прочувствовать, насладиться Сибирью, а потом хвастать южным своим друзьям: «Мол, видали мы сибирские морозы».

Из гостиницы, в которой остановился в Новосибирске, я вижу только здание театра оперы и балета, которое прославилось на всю страну запрещённой постановкой «Тангейзера». Разумеется, меня об этом много спрашивали, тема обсуждаемая, Новосибирск, конечно, эта опера встряхнула. Эта история с «Тангейзером» вся какая-то ужасно неправильная. Вчера по телевизору смотрел пресс-конференцию великого и очень мною любимого спортсмена Александра Карелина. Он давал пресс-конференцию как раз по теме «Тангейзера». Разумеется, ни слова не было сказано о Вагнере. Говорил Карелин сдержанно, можно даже сказать, осторожно, говорил умно… Но только как же ужасно неправильно, когда борец и чемпион даёт конференцию по поводу оперы и занимается последствиями отвратительного скандала. Во всей этой истории плохи все. И постановщики, и попы, и местные депутаты, и министерство культуры, и даже те, кто поспешил посмотреть этот спектакль только из-за скандала и из любопытства. Плохо даже то, что люди, которые никогда в жизни не были в оперном театре, никогда не слышали ни одной оперы, знать не знали Вагнера и слово «Тангейзер», узнали о композиторе и запомнили странное и звучное название только и исключительно в связи с позорной историей запрета постановки в Новосибирском театре оперы и балета…

Что ж , мне через двадцать минут на сцену, поэтому в следующий раз напишу из Барнаула.
Ваш Гришковец.