Здравствуйте!
После очень затяжных гастролей, начатых 11-го апреля, вернулся домой… Самым сильным впечатлением за последнее время оказалось посещение города Сарова. Это не оглушительное, не яркое, не мощное, как ядерный взрыв, впечатление. Это сотканное из многих ощущений и наблюдений глубокое впечатление. Мне посчастливилось побывать в более или менее закрытых городах и на весьма закрытых производствах. Но в таком закрытом городе я прежде не бывал. Ни Североморск, ни город Глазов, не имеют такой степени закрытости. Разрешение на посещение Сарова мы получали за два месяца до нашего приезда. Получили. Одноразовое. То есть, раз заехал, выехал и больше въехать нельзя. Причём, въехать и выехать мы должны были в течение одних суток. Поэтому пришлось прилететь в Нижний Новгород и поехать в сторону Сарова, а потом заночевать, не въезжая в город. Пересекли мы границу… Именно границу Сарова уже после полудня.
Пропускной пункт, сам способ проверки паспортов и прохождение на территорию города – это всё гораздо серьёзнее, чем, например, на российско-литовской или российско-польской границе. У меня даже не возникло желания что-то там сфотографировать на этом КПП. Лица и взгляды военных, осуществляющих пропуск и контроль, не предполагали такой возможности и не допускали никаких шуток. Чувство юмора на этом объекте нужно забыть, а лучше утратить. Мне даже показалось, что птицы не решаются пролетать над этим КПП.
При этом, должен отметить, что там царит порядок, спокойствие и деловитость.
Перед въездом в город Саров мы решили заехать в Дивеево и посетить Дивеевский монастырь.
Монастырь меня потряс. Помимо бесспорной поразительной архитектурной красоты храмов там восхитило всё. Восхитил как размах монастыря, так и удивительный порядок, там царящий. Нигде я не видел такого порядка — ни в России, ни в Европе. Ни во Франции, ни в Италии я не видел такого безупречного устройства территории и, с позволения сказать, монастырского хозяйства… И это с учётом куда более сложного климата…
Хотелось бы мне посмотреть на садовников, которые работают в Дивеевском монастыре. Всё не просто безупречно, но прекрасно, демонстрирует восхитительный вкус и безусловное знание садоводческого искусства и науки. Жилые здания и всякие подсобные помещения не просто ухожены, но находятся в гармонии и украшают пространство. Нигде не торчат провода, нигде нет на много слоёв закрашенных лепных украшений, ни в чём не видно безалаберного или нерадивого отношения. Нет ни одной несущественной детали.
Для меня объяснение этому чуду только одно – это женский монастырь.
К сожалению, времени было мало, всё осмотреть и посетить не удалось. Только у мощей Преподобного Святого Серафима Саровского я задержался. В этом храме, кроме мощей, ещё хранятся разные предметы почтенного Святого… Одежда, обувь, рукавицы. Отдельно лежит мотыга, которой он работал в саду и огороде. Возле неё я постоял дольше всего. Рабочий инструмент Святого… От него действительно исходила какая-то и сила, и умиротворение.
С уверенностью могу сказать, если будет время, и вы захотите безупречной красоты, а также сильного религиозного переживания, посетите Дивеево, получите всё сполна.
С самого начала гастролей с 11-го апреля меня везде преследовала плохая погода. В Салехарде было слишком холодно, сразу же после Салехарда в Оренбурге было слишком жарко и ветрено. Во время гастролей по Белоруссии я замёрз так, как давно не замерзал. Я потом отогреться не мог несколько дней. Хоть и сами гастроли, и белорусская провинция меня очень порадовали. В майские праздники я тоже мёрз и был под непрерывным дождём… За день до посещения Дивеево лил дождь… А вот в этот день погода была дивная! Воздух был ясный-ясный, прозрачный и недвижимый. При этом в небе летели большие белые, причудливые и очень толстые облака. Они летели быстро, часто закрывая солнце, поэтому освещение садов и церковный куполов постоянно менялось. И всё это ещё было наполнено запахом сирени, свежескошенной правы… А как там поют птицы!
Город Саров я не буду рекомендовать посетить только по той причине, что это будет бессмысленная рекомендация. Посетить его могут только немногочисленные близкие родственники тех, кто живёт и работает в этом городе, а также те специалисты, которые туда допущены.
Когда я поинтересовался, могу ли я купить какой-то сувенир, на память о посещении Сарова, на меня посмотрели, как на дурачка и сказали: «Евгений Валерьевич, какие сувениры? Вы что, полагаете, что здесь бывают туристы?»
Первое, что очень бросается в глаза и что безусловно город красит – это почти полное отсутствие рекламы. То есть, всех этих билбордов, растяжек, расклеек и прочей ужасной и пёстрой чепухи. В городе мало современных вывесок и вообще немного каких-то контор, заведений и других явных признаков второй половины второго десятилетия двадцать первого века. Зато сохранилось несколько, так называемых, «стекляшек», явно начала семидесятых годов. Их почти не осталось по всей огромной стране. А в этих «стекляшках», в которых когда-то были то кафе, то магазины, оказывается есть архитектура, и слышна та самая эпоха, в которую они были построены. Просто в Сарове эти «стекляшки» находятся в идеальном состоянии, как будто их только в прошлом году открыли.
Весь город так аккуратен, так неспешен, и так негусто населён, машин так немного и они такие чистые, что город производит впечатление небольшого макета некого большого идеального города. А ещё Саров похож на городок для изучения правил уличного движения.
Времени на осмотр достопримечательностей было совсем мало… Я, конечно, в первую очередь попросил подвезти меня к дому, в котором жил и работал академик Сахаров. От этого домика исходило то же самое, что я ощутил, когда стоял возле мотыги Преподобного Серафима Саровского.
Мы пытались погулять… Но комаров в городе такие тучи, а сами комары такие ядрёные, такие сочные, такие экологически-чистые и какие-то старорежимные, что от прогулки пришлось отказаться.
Что ещё я увидел в Сарове?… Довольно странный драматический театр. Странный потому, что он большой для такого маленького города, а ещё в этом здании архитектор воплотил, по-моему, все возможные свои идеи и мечты. Однако театр чистый и аккуратный, как и всё в Сарове.
Никаких объектов, из-за которых город имеет ту степень секретности, какую имеет, я не видел. Мне не показали. А я и не попросил.
Зато к семи часам вечера в театр пришли люди, которые и являются самым большим секретом и военной тайной.
Публика в Сарове прекрасная!!! Я с упоением играл для них. В подмосковных наукоградах я тоже играл с упоением. Играл и понимал, почему Высоцкий так любил выступать, а потом общаться и выпивать с физиками-ядерщиками.
В Сарове, в отличие от Подмосковья, люди были определённо рады тому, что спектакль происходит у них в городе, в их театре, что они могут быть в зале все вместе, а не где-то во время отпуска в Москве или в Питере.
Эти умные люди улавливали каждый смысл, слышали каждое удачное слово. Я исполнял «Как я съел собаку», и спектакль лился так, что мне обидно было… Я много раз за спектакль подумал: «Эх, как жаль, что именно этот спектакль не будет заснят!»
А в зале сидели люди, которые обладают совершенно непостижимыми и непонятными мне знаниями. Их работа не только является тайной, но она ещё и таинственна для меня – гуманитария. Они делают то, что требует не только огромных и очень специальных мозгов, но ещё и особенной мощной ответственности.
Я немного пообщался с некоторыми из этих людей, кому-то подписал автографы… Это весёлые, жизнерадостные, современные люди, живущие жизнью всего мира и не ощущающие себя изолированными… Хотя каждый из них прекрасно знает и знал с самого начала, с молодости, что никогда не побывает за границей. Но их работа, их профессия, очевидно, дают им полноценное ощущение настоящей жизни… Я тут же вспомнил многие скучающие рожи тех, кто уже не знает, в какую страну поехать, или большую часть жизни проводит то на французской ривьере, то на горнолыжных курортах.
Обязательно ещё поеду в Саров. Хочу с ночёвкой. Хочу пообщаться и выпить с физиками-ядерщиками.
Однако, сувенир из Сарова у меня всё-таки есть. Из местного музея мне принесли и подарили майку. Это очень и очень крутая майка. Сделана она без всякой иронии и без малейшей доли юмора. Это очень серьёзная майка. Принт на ней – просто образец чёткости и ясности мысли. Дизайн такой, что комар носа не подточит. А с комарами в Сарове, как я уже писал, всё в порядке. Я буду надевать эту майку только в том случае, если буду в компании понимающих людей, а не каких-нибудь вечно стебущихся над всем зубоскалов. Вот эта майка.
Это супер лимитед эдишн. И мало кто может такой похвастаться. Раз, два – и обчёлся. А у меня есть.
Ваш Гришковец.