7 февраля.

Здравствуйте!

Два дня назад вернулся домой из Грузии. Перед этим был в Коми. Сыграл спектакли в Ухте и Сыктывкаре. Можно сказать, что летел из Сыктывкара в Тбилиси. Вылетал из заснеженного Севера и прилетел в Тбилиси, залитый солнцем и согретый так, как в Коми будет в лучшем случае к концу мая.

Прилетел я в столицу Грузии с определёнными целями. Мы с Гиги Дедаламазишвили наметили и запланировали записать две, а если получится, три новых песни.

Два года мы не работали студийно. Два года мы не делали новых произведений. За эти два года мы сыграли массу концертов и вышли на совершенно иной уровень взаимопонимания. Но это получилось концертное взаимопонимание. А вот о совместной студийной работе мы подзабыли.

К тому же, новые песни должны быть новыми. Не должно быть явного повторения того, каким образом был сделан первый альбом. Мы попробовали найти несколько новую тональность и новое содержание. Думаю, что что-то получилось. И очертания нового альбома, который, я надеюсь, выйдет осенью, уже видны.

Мы записали три песни, которые хотим показать вам по мере их готовности в ближайший месяц.

А ещё я первый раз целиком… От начала и до конца исполнил со сцены текст спектакля «Шёпот сердца». Я очень хотел это сделать именно в Тбилиси. Сделать это за месяц до настоящей премьеры в Москве…

Не знаю, почему я это хотел сделать. Причин очень много. Они и в том, что я Тбилиси бесконечно люблю и считаю его важнейшим городом для той культуры, которую я понимаю своей. Тбилиси один из самых театральных городов, какие я только знаю, и он весь соткан из историй рождения и жизни выдающихся людей театра и их спектаклей. Я знаю, что в Тбилиси так любят театр, как мало где. И ещё, у местной публики, думается мне, удивительно тонкий слух на сценическое высказывание и слово.

Второго февраля я исполнил текст, над которым думал последние три года, который я тщательно собирал в единую сложную композицию.

Сказать то, что я волновался – это ничего не сказать…

Я до этого февральского вечера в Тбилиси читал с листа друзьям и знакомым большие фрагменты и куски. Со сцены московского Дома актёра исполнял, уже без бумажки, значительные части этого текста… Но целиком в первый раз я сделал это в Тбилиси в небольшом, очень приятном зале новой сцены театра им. Марджанишвили.

Зал чуть больше чем на сто человек был заполнен. Пришли мои друзья и незнакомые мне друзья друзей. Были и случайные — неслучайные люди. Это не важно…

То, что было мною задумано, написано… Над чем я так долго работал впервые прозвучало для людей…

Я впервые слышал реакцию и отклик на то, что я в одиночку и одиночестве собирал и составлял в своё новое очередное художественное высказывание.

Реакцию я получил, глаза видел, смех и тишину слышал.

Теперь могу сказать одно: я с нетерпением жду московской премьеры этого спектакля!

Жду с ещё большим волнением, чем прежде. Но и ещё с большей радостью.

Три года работы уложились в один час сорок минут сценического времени.

Улетал из Тбилиси сосредоточенный, молчаливый и радостный.

Вернулся домой, а тут на экраны вышел «Левиафан» Звягинцева.

Это большое и сильное художественное впечатление, какого я давно не получал. Картина в самом лучшем смысле простая и ясная. Картина, которую смотреть надо, не отводя глаз от экрана и не затыкая уши. В этой картине всё имеет художественное значение. А значит, те, кто сочтёт эту картину чернухой или сугубо социально обличительным произведением просто ничего не понимает в искусстве. Только по-настоящему самобытный и любящий Родину художник мог снять такую картину. Потому что только самобытный и любящий Родину человек может так глубоко и точно понимать и слышать жизнь своей страны.

В Калининграде относительно Коми, Сибири или Забайкалья тепло. Зелёная трава, пасмурно и сильный ветер. В ветре уже совершенно чувствуется и слышна весна. Все неприглядно, всё серо, и даже зелёная трава какая-то усталая. Но весной пахнет.

Ваш Гришковец.