14 марта.

Здравствуйте! 

Что-то совсем я забросил дневник. Сплошные гастроли, переезды… А после работы в родном городе и в сибирских условиях так до конца и не пришёл в себя.          

Однако могу поделиться разнообразными соображениями и высказываниями… Ещё в начале года, в январе приезжали в Калининград журналисты, как это не удивительно из Казахстана, которые очень хотели сделать со мной увесистое интервью. Хотели и сделали. Интервью получилось по-настоящему большое, поэтому бравшие его разбили нашу беседу на части.          

Разговор проходил в весьма комфортной для меня обстановке и условиях. Я редко встречаюсь с журналистами вообще и ещё реже в Калининграде, где живу. Мне было приятно и спокойно беседовать в Калининграде в здании с видом на Калининградский порт и корабли… Вот я и высказался. Свободно, без особых обиняков. О многом. О том, о чём не находил возможным или нужным говорить в других обстоятельствах.          

Только поймите, этот разговор происходил в январе, ещё до вручения премии Оскар. К тому же я только-только посмотрел «Богемскую рапсодию» и меня переполняли гнев и отвращение к этой фальшивке. В этом интервью мне хватило спокойствия высказаться про Шнура… ну и ещё о чём-то я смог поговорить. Найдёте время — посмотрите… 

А мне нужно идти на сцену. Сегодня снова буду играть «Предисловие». Какой-то удивительный и непонятный мне у меня получился спектакль. Он растёт. Он постоянно удлиняется по времени. На премьере я играл его один час пятьдесят минут. Вчера в Твери он шёл два часа сорок две минуты. Я пытаюсь ускорять темп, я постоянно стараюсь его сокращать… А он всё растёт и растёт. В нём постоянно возникают какие-то новые фрагменты и смыслы. Это первый неуправляемый мною спектакль. Но именно его сейчас зрители и хотят видеть.

Там, где я гастролировал и буду гастролировать очередная холодная весна. Желаю, чтобы она поскорее стала тёплой.

Ваш Гришковец.