21 июня.

Здравствуйте!

Скоро выйду на сцену петрозаводского музыкального театра. Это будет для меня последний спектакль уходящего театрального сезона. Но мне не верится на самом деле в это. По всем ощущениям, для меня лето ещё не началось. Но вот сегодня отыграю и…

Приехали вчера в Петрозаводск… Точнее, уже сегодня, после полуночи. Ехали, наблюдали какой-то бесконечный и прекрасный закат. Белые ночи в Карелии это что-то особенное. Такое особенное, что даже описывать не берусь. Кстати, дорога была отличная. Как въезжаешь в Карелию, так просто… не знаю как сказать. Обычно в таких случаях говорят: Европа. То есть упомянутые в романе «Асфальт» плохие дороги у Петрозаводска, хотя бы на какое-то время остались в прошлом.

Из-за всех вот этих дорог, переезда и усталости, совершенно сломал свои сутки и до четырёх утра не мог уснуть. Не спал и смотрел, и смотрел в окно. Наблюдал беспрерывные смены света в небе и, соответственно, на чудесном озере Онего. Тоже никак не могу описать то, что видел. Для меня такое небо и такая вода непривычны. Это совсем не наше сибирское небо, это не небо над Балтийским морем. Это не небо над тёплыми южными морями. И вода в этом великом озере тоже совсем особенная. Точнее, цвет особенный. А как описывать особенное? Надо подумать, пожить и привыкнуть. Только тогда и удастся описать хоть что-то, хоть как-то.

Читать далее…

14 марта 2009

Хочу рассказать про поездку в Петрозаводск. Повторюсь, я впервые был в Петрозаводске и вообще в Карелии. Ждал встречи с городом с волнением. Очень хотел, чтобы он понравился, а ещё беспокоился, что петро-заводчане обиделись за свой город по прочтении «Асфальта», всё-таки, герой романа не любит Петрозаводск, не хочет туда ехать и ворчит.

Если кто-то не помнит, герой «Асфальта» занимается изготовлением дорожных знаков и разметкой дорог. В Петрозаводске у него и его фирмы возникают проблемы с местными дорожниками… Я ехал в Петрозаводск и думал: «А вдруг там с дорогами всё прекрасно, всё идеально размечено и то, что описывается в романе, совершенно не соответствует действительности? Вдруг я ошибся с выбором города?»

Когда приехал, сразу убедился, что не ошибся: дороги в Петрозаводске – это кошмар. Но, пожалуй, единственный кошмар, который я там увидел.

Поездка получилась настоящим путешествием. Когда проезжаешь за гастроли несколько волжских городов или весь Урал, или из Новосибирска через Кемерово доезжаешь до Красноярска, ощущение путешествия не возникает. А тут возникло… Выехали из Питера около часа дня. В Питере накрапывал дождик, лежал вдоль дороги прибитый и грязный снег. Мы ехали на Северо-Запад, ехали-ехали, проехали речку Сясь и населённый пункт с чудовищным названием Сясьстрой, ехали-ехали – и вдруг началось путешествие.

Во-первых, названия населённых пунктов стали такими, что я не смогу их ни вспомнить, ни произнести. Это были слова явно не из русского языка. Во-вторых, снег вдоль дороги побелел и его стало много. Серое небо перешло в синее, и большие облака были красиво пронизаны солнцем. В-третьих, мы ехали, окружённые лесом, хвойным и берёзовым зимним лесом. Ехали долго. Было много грузовиков, которые медленно плелись, и их было трудно обгонять. Дорога в целом плохая. А когда въехали в Карелию, на ней появились лесовозы… В Петрозаводске мы были, когда стемнело…

Сразу скажу, что никакой природной красоты я не увидел, да и местные сказали, что сейчас ничего увидеть невозможно, нужно приезжать летом, тогда всё и откроется. Гостиница стояла на берегу Онежского озера, которое лежало подо льдом, а лёд – под снегом. Да, собственно, я не за видами приехал. Я хотел как можно скорее почувствовать атмосферу города. Всё-таки хоть и маленький город, меньше трёхсот тысяч, но всё же столица Карелии. Ничего столичного в Петрозаводске нет. Центральная улица, идущая от вокзала к Онежскому озеру, в основном, сталинской застройки, есть дома и постарше, но в целом нормальный, чистый провинциальный город. Зато есть деревянные дома, которые отличаются от деревянных строений на юге, в Сибири или на Урале. Многие вывески написаны на русском и карельском языках.

Какие же шикарные в Петрозаводске сосульки! Они у меня вызвали буквально детский восторг. С крыш невысоких построек свисали сосульки такой длины, что до них можно было легко дотянуться, и я это, конечно, сделал. Старался тянуть их медленно, чтобы отломить у самого основания. Много я попортил сосулек. Они были настолько чистые, что я не удержался и вспомнил детство – похрустел ледком. А ещё покидал сосульки, как копья, ножи, поразмахивал некоторыми, как шпагой…

Главный карельский театр представляет собой красивое здание с колоннами, но он, к сожалению, давно на ремонте, пришлось играть в неказистом, приземистом Доме культуры. Я редко так делаю, но это лучшее, что есть в Петрозаводске на сегодняшний день. К тому же публика давно ждала, и спектакль прошёл прекрасно.

За два вечера, проведённых в столице Карелии, постарался побывать в разных заведениях. Народу везде немного, начало недели, зато персонажей насмотрелся. В одном кафе было две компании за разными столами: группа спортивного вида тинейджеров и группа дам от тридцати до пятидесяти. Когда заиграла музыка восьмидесятых, в пляс пустились самый маленький тинейджер и самая высокорослая дама лет пятидесяти. Они затанцевали, потом у них начался какой-то затяжной медленный танец, и они явно завелись друг от друга. Такой разницы в росте и возрасте и при этом такой страсти я не видел никогда в жизни. В другом заведении молодые мужчина и женщина заказали бутылку водки и литр сока. Они пили водку не морщась и оживлённо беседовали. Было видно, что для них это вполне привычный заказ. Приняв грамм по двести, достали гитару и блок-флейту. Женщина очень плохо дважды исполнила песню Высоцкого про бабье лето, а мужчина, не попадая никуда, пытался ей подыграть на флейте. Охрана заведения позволила им это сделать, а потом вежливо попросила перестать. Они не спорили, допили водку и ушли.

Почти во всех заведениях попадались пьяненькие финны. В одном кафе рядом с нами оказался пьяный мужик, который целый час без умолку говорил на каком-то совсем непонятном наречии, и явно не по-фински. Мы уже хотели уйти, но я подождал, пока он закончит разговор, подошёл к нему и спросил, на каком языке он говорил. Он оказался датчанином из Копенгагена. По внешнему виду законченный алкоголик…

А ещё довелось в Петрозаводске о-о-очень вкусно поесть. Я всегда испытываю самые сильные гастрономические впечатления от совсем простой народной еды. В Петрозаводске есть место, где можно такую отведать. Этот ресторан называется «Карельекая горница». Нам сказали, что здесь воспроизведён интерьер типичного карельского дома. Если это так, то карельский дом очень похож внутри на украинскую хату. Но повар там финн! И он готовит… не помню названия этих блюд, но уха из копчёной форели с тонко порезанной картошкой, которая готовится на молоке, – это нечто. Причём картошка порезана так тонко, что я подумал сначала, что это лапша или лук. Почему она не разваривается, но при этом мягкая, не понимаю. Ещё у них есть такие как бы ватрушки из тонкого, твёрдого пресного теста, которые делаются с картошкой и пшёнкой. Это очень красиво, просто и вкусно. В других народных кухнях я этого не встречал. Пироги с сигом, ряпушка, судак, печёная картошка, очень вкусные морсы и травяные настойки. Исключительно хорошо. Вспоминаю сейчас о том, что было недоедено, с досадой… С досадой, что не доел.

Все красоты Карелии: Кижи, разные острова, места, где снимали фильм «А зори здесь тихие» и многие другие фильмы, – всё это осталось не увиденным и всего этого в Карелии много, и всё это рисуется в воображении. Но пока появилось сильное желание вернуться осенью в Петрозаводск, сыграть спектакль в отремонтированном театре и продолжить знакомство с маленькой столицей.